— Мама Румиса, пусть прислуги займутся своими обязанностями, а вы отправляйтесь в свою комнату! — серьезным тоном изрекает.

Поймав неодобрительный взгляд пьяного мужа, Румиса замерла на месте и через несколько секунд продолжила наводить порядок.

Для женщины, закон — муж и без его позволения, она даже дышать не смеет.

Мужчина, за которым всегда лежит последнее слово, медленно подошёл к сыну и положив свою мощную ладонь ему на шею сзади, громогласно прорычал:

— Здесь я решаю, кому остаться, а кому уйти! Когда начать разговор и когда его закончить!

— Убери руку, отец! — Демир стиснул зубы, сохраняя самообладание. — По-хорошему прошу, убери!

— А то что? — вызывающе цедит, сжимая ещё сильнее шею сына притягивая ближе к себе, показывая своё превосходство над сыном.

Всё детство Демир испытывал страх перед отцом, боялся и почитал его. «Гнев отца — часть гнева Всевышнего» такие слова он слышал во время каждого воспитательного процесса заканчивающегося красными полосами по всему телу.

Демир с легкостью вывернулся из захвата, силой оттолкнув от себя отца, что тот рухнул обратно в свое кресло и злорадно рассмеялся во всё горло.

— Щенок! — фыркает он. — Иди, собирай вещи жены и свои, на рассвете вы улетаете на родину! Тебя там уже ждёт Надир, он передаст тебе законное место шейха и отдаст в жёны свою младшую дочь Айше! Мною принятое решение не подлежит возражению! — со стола берёт билеты, на самолет, отдавая их Демиру.

Как только билеты оказались в руках, Демир не задумываясь, порвал их, бросив в потухший камин с уверенностью сказав:

— Нет! Я никуда не поеду! Мне не нужно место шейха, а уж тем более его дочь! У меня есть Ясемин — она моя жена, моя женщина, а других мне не надо! — властной походкой направился на выход.

— Я не узнаю тебя, что стало с моим сыном? Черт возьми! — выругался Азиз. — Не может быть! — в следующую секунду мужчина схватился за воротник рубашки и крепко встряхнул сына, параноидно потребовал. — Давай скажи мне, что Серхату не удалось, повлиял на моего сына, затуманить разум и ослепил его глаза! Или все за что я боролся, к чему стремился, что оберегал — зря?

Парень с шумом втягивал в себя воздух, пуская из глаз искры злости и сжал руки в кулаки, прохрипел уставшим голосом:

— Хватит на меня повышать голос, я устал от твоей паранойи. — отдернул холодные руки отца от своей рубашки. — Это я тебя не узнаю, особенно, сегодня с этим заявлением о незамедлительном переезде в Эмираты. Ты никогда мне не давал право выбора, и я молчал, не смея перечить тебе, но котенок вырос и показал зубы. Я не женюсь на Айше и моё слово главе мафии — нет, окончательное и неизменное. А теперь иди проспись, а завтра сядем и в спокойной обстановки на трезвую голову поговорим.

— Поедешь! Первым же рейсом ты отправишься в Эмираты, иначе, для тебя меня больше нет! — с дикой одержимостью величает отец, единственному сыну погрозив пальцем.

За открытым окном спрятался преданный человек господина Серхата, он с бескрайним любопытством подслушивал разговор и снимал всё происходящее на телефон.

На террасу вошел один из охранников, предупредив Оглы старшего.

— Господин Азиз к вам пожаловали! Человек сказал, что у вас назначена встреча с ним.

Демир сложив брови домиком, удивился: