– Может быть, у кого-нибудь из ваших друзей есть такой счет? – предположил ничего не понимающий Арнольд.

– У нас нет таких друзей, – ответили мы в один голос.

Марат порылся в сумке, выудил оттуда полулитровую пластиковую бутылочку.

Раскрыл книгу, будто собирался прочитать. Аккуратно поставил ее на пол. Так, чтобы страницы остались распахнуты веером. И начал аккуратно поливать книгу жидкостью из своей бутылочки.

– Что это?! – прокричал Арнольд.

– Бензин, – ответил Марат. – Не мешай, не говори под руку, а то мимо пролью…

– Ты с ума сошел!!!

– С вами, людоедами, немудрено сойти, – пробурчал Марат и положил полупустую пластиковую бутылку рядом с книгой.

Потом Марат отошел, низко присел, прицелился с тем расчетом, чтобы пуля пошла вдоль подвала, и выстрелил в хрустальный сосуд. Графинчик красиво лопнул. Черное зелье смешалось с бензином.

Арнольд ревел не переставая.

– Отойди, Бонифаций, щас полыхнет…

Я отошел. Марат зажег охотничью спичку и бросил. В подвале занялся костер. А когда пластиковая баночка, наполовину заполненная бензином, расплавилась, из нее тут же хлынуло море огня. Оно расширялось с устрашающей скоростью.

Мы рванули в дальний конец уголка охранника. Жарило и дымило будь здоров!

Пламя более-менее сникло минуты через три. Дышать было уже, практически, нечем. И мы, прижимаясь к решеткам, стараясь не опалиться, стремительно перебежали в дальний конец коридора. Там было чуток полегче. Еле отдышались.

– Ну, ты, Марат, даешь!.. Маньяк-поджигатель!

– Не рассчитал… Хотел, чтобы наверняка.

– Пойдем, глянем, что там с этими…

– Пойдем.

В людоедской клетке творилось зверство. Алгасты уже разодрали Фишера на части и, не теряя времени, приступили к трапезе, эмоционально обмениваясь впечатлениями.

– Бонифаций, будь так добр, прекрати эту мерзость, – попросил Марат, прикрывая лицо платком.