Поэтому, не кулаки, когти и клыки мне помогут — но мой мозг.

Замкнутый круг.

Все эти мысли приходили мне, пока в мое лицо летел его здоровенный кулак. Я отпрыгнул назад на, как мне показалось, несколько километров, как герой какого‑то пафосного мультфильма для подростков.

Вокруг меня закрутились вихри снега. Он побежал на меня.

Думай! Думай!

Словно черный велоцираптор, готовый разорвать тебя своими огромными челюстями, вспороть твою грудь своими когтями.

Или огромный ворон, крылья которого рвут черное полотно ночи, создавая торнадо одним лишь взмахом.

Ну уж нет!

Я вспомнил про шокер, что забрал у той девчонки в клубе. Если бы только…

Увернуться от удара.

Отступить в сторону.

Поближе к пистолету.

Я выстрелю из шокера, возьму ствол и прострелю этому монстру его напичканную электроникой голову.

Если бы…

Черт, слишком близко! Его рука оказалась от моего лица на расстоянии поцелуя. Полегче, полегче!

Мы закружились в очень агрессивном вальсе, удары наносились на раз-два-три, соблюдая какую‑то чудовищно прекрасную ритмичность и размеренность. Так не дерутся звери — это методичная убийственная техника прирожденной машины для убийства.

Я боялся, как бы не начали заплетаться мои ноги, который порой совсем не слушались — я был явно не в форме. К тому же, обледеневшая земля совсем не хотела меня держать, ботинки постоянно скользили по поверхности. Жесткий снег хрустел под ногами.

Единственный звук, не считая моих сиплых резких вздохов, стука сердца и его ударов.

Мы кружили по пятачку земли перед машиной, освещаемые фарами моей машины, как будто все это было лишь очередным номером в цирке.

Гладиаторы с красными носами и в разноцветных штанах, убивающие друг друга на потеху коррумпированной, отожранной, лоснящейся от денег публике.