Ну, во-первых, письмо это я тебе организовал. Посмотри — за подписью командующего. Не хухрымухры.
— Ты-ы-ы? — Михалыч аж задохнулся. — Да ты понимаешь…
Но я опять его перебил.
— И хмырь, который должен приехать за бекешей к тебе уже приехал. Это тоже я…
Рука Михалыча забегала по столу, но я успел первым и шустро переставил графин и тяжелые предметы подальше.
— Ты спокойно, Михалыч, спокойно. Говоришь, что оптовиков не рожаешь, так вот я и есть крупный (крупный, Михалыч!) тот самый оптовик.
— Ты-ы-ы? — но в голосе уже было больше удивления, чем возмущения.
— Ну что ты заладил ты-ы, да ты-ы… Ну, я.
— Так, что ж ты сразу-то не ко мне?
— А потому, Михалыч, что сначала я тебе руки развязал, приказом — то. Ну, в решении …э…некоторых вопросов… Торопят ведь. Требуют активизировать. Приказывают складские места освободить. В этих условиях то, что ты проявил смекалку, нашел покупателя может только приветствоваться. А то, что тебе при этом пришлось в вопросах цены пойти навстречу покупателю, есть неизбежные издержки, связанные с неукоснительным исполнением приказа командующего. Ну, так ведь? И никаких тебе коррупционных составляющих даже в виде бутылочки совместно распитого хорошего коньяка.
Михалыч рассматривал меня так вошь, которую он впервые увидел.
— Да-а-а. Слушай, а у тебя в роду лиц известной национальности никогда не было?
— Да русские у меня все в роду, русские, не сомневайся. Только и русские, когда надо…
— Гм. Это точно. Подожди, а бекеша-то тебе зачем, ведь я ж тебе в прошлом году хорошую подарил.
— Ты не понял. Одна бекеша мне не нужна. Мне нужно их не меньше тысячи. А звоночек я попросил пропустить, чтобы ты меня обязательно дождался. А для восстановления нервов я кое-что с собой захватил. Все-таки конец рабочего дня…
Я переставил портфель и в нем тихо звякнуло.
— Тысяча бекеш? Ты серьезно?
— Ну, это только один пункт из довольно большого списка.
Я протянул Михалычу список и при этом (честное слово нечаянно) снова задел за портфель. Звякнуло уже громче. Михалыч сразу отреагировал:
— Гм. С чего начнем?