— Давай телефон.
Аня вложила в протянутую руку мобильный. Пока он сосредоточенно набирал номер, она подошла к койке и снова посмотрела на Марину. Ее кожа была неестественного синюшного цвета, как у окоченевшего трупа. Губы пересекали глубокие длинные порезы. Но это было не самым страшным. От шеи до живота кто-то вспорол кожу Марины и вогнал в тело тонкие ветки с крошечными розоватыми цветками. Края раны воспалились, набухли и начали чернеть. Аня пошатнулась. Мужской голос, звучащий словно издалека, немного привел в чувство.
— Привет, это Стас… Случилось… С Аниного… Успокойся. Я нашел в лесу Марину. Она еле дышит. Врача нет… Откуда я знаю?! Она не может регенерировать… С ней что-то сделали… Слушай, я не врач и не шаман! Я без понятия, что делать!.. Спокоен, мать твою! Жду.
Аня повернулась к мужчине. Он в растерянности смотрел на экран телефона, а потом поднял взгляд на нее. Его глаза снова мерцали. Теперь Аня знала: ей не показалась. Медленно вдохнув, чтобы не спровоцировать новый приступ тошноты, она спросила:
— Она точно жива?
— Да!
— Ты уверен?
— Я слышу стук ее сердца.
Аня недоверчиво нахмурилась. Они все тут больные. Наверное и вправду нужно было уехать. Теперь она оказалась в секте чокнутых.
— Где Артур шляется? — Стас обвел гневным взглядом амбулаторию.
Аня пожала плечами:
— Я не знаю. Кстати, я Аня.
— Знаю. Стас.
Он повел широкими плечами, подошел к ней ближе, а затем повернулся к Марине. Аня не стала спрашивать, откуда ему известно ее имя. Здесь, наверное, уже всем было известно о нищей чужачке.
— Сердцебиение замедлилось. У нас мало времени.
Аня снова посмотрела на Марину. Ее грудь не поднималась от дыхания. Из ран даже кровь не текла. Бабушка пыталась научить ее оказывать первую помощь, проверять пульс, но Аня была неспособна даже найти нужную точку на запястье. Сейчас она об этом пожалела. От нее и Стаса зависело, выживет ли Марина, если все еще жива, или погибнет. Она посмотрела на почерневшую рану:
— Нужно вытащить ветки.
Стас покачал головой.
— Это ничего не даст.
Аня вдруг разозлилась: