— За Денисом стоит Богдан. А он просто так не отступит. Все это — его затея. Я не знаю когда, но он объявится. Нам нужно быть готовыми.

Андрей кивнул:

— Я понял. И все сделаю.

— Надеюсь.

Давид отвернулся, собираясь уйти, но голос Андрея его остановил:

— Ты лучший вожак, чем мы все думаем.

Давид хмыкнул. Неужели, его заслуги признали?

— И лучший, чем заслуживаем.

Через плечо Давид взглянул на Андрея:

— И почему вдруг ты решил мне это сказать?

Андрей неловко мялся, переступая с ноги на ногу.

— Удачи.

Давид улыбнулся и кивнул:

— Спасибо.

Он позволил волку снова выбраться наружу, разодрать человеческую плоть, изломать кости и занять свое законное место. Опять звуки стали громче, запахи острее, цвета ярче. В который уже раз мир менялся, обретая совсем другие очертания. Волк побежал вперед, перепрыгивая препятствия, обходя стороной опасности, принюхиваясь. Теперь он один. Только где-то далеко его ждет рыжеволосая художница, пахнущая виноградом. Если он все сделает правильно, то сможет вернуться к ней. Если же ошибется, то… Нет, он не ошибется. Такого права у него нет. Волк быстро покрывал расстояние, отделявшее его от добычи. Он мчался вперед, принюхиваясь к знакомому лесу. Где-то здесь, в родных местах, притаилась опасность, враг. Запахи воды, ила и песка тянулись по воздуху тонкими нитями. Озеро уже совсем близко. Волк замедлил бег, принюхиваясь. Он улавливал малейшие оттенки запахов и звуков. Копошащиеся в траве насекомые, легкий шелест листьев, писк птенцов, оставшихся в гнездах, волнение воды. Больше пятнадцати лет назад эти места облюбовал другой волк, темно-бурый. Чуть дальше берег уходил вверх. Стоило немного подняться, и можно было найти несколько высоких сосен, которые сцепились корнями и образовали небольшой навес. Бурый волк вырыл в земле, прямо под этими корнями, глубокое логово. Наверняка, он и сейчас там. Как это не пришло в голову раньше?.. Мягко и бесшумно ступая по земле, он приближался к яме. Справа в странном предчувствии волновалось озеро. Слева — гулко шумел лес. Что-то надвигалось. Волк потянул носом наполненный запахами воздух. Он едва не упустил ее — тонкую нить незнакомого человеческого запаха, смешанную с мускусом животного. Это сплетение двух ароматов оказалось так искусно замаскировано, что учуять его было практически невозможно. Спрятанный за сотней слоев запах сплетался с еще одним. Волк остановился и снова принюхался. Он никогда ни с чем не перепутает ароматы, въевшиеся под кожу: растворитель, древесные смолы, мед. Он чувствовала краски, так любимые его женщиной. Нет… Только не это… Он не допустит… Волк был отброшен назад, и Давид вернул власть над разумом и телом. Он обратился так быстро, как только мог и бегом бросился в волчьей яме. Почему он сразу не вспомнил об этом месте?! Денис с друзьями — сторонниками охоты на людей, часто устраивали там буйные попойки. В яме они прятали алкоголь, сигареты и наркотики. Давид остановился и прислушался. Где бы ни находился Денис, тут его не было. Спустя несколько секунд Давид достиг логова. Под ворохом листьев и веток была скрыта глубокая нора, куда мог спрятаться взрослый оборотень. Давид упал на колени и разворошил зеленый настил. Сверху лежала небрежно брошенная одежда. По ней вольготно ползали муравьи, черви и жуки. Пятна бурой крови покрывали запревшую ткань. С трудом, но все еще можно было определить, чья это кровь. Он хорошо помнил разъедающий ноздри запах волчьего лыка, смешавшегося с кровью Марины. Давид отбросил рубашку, едва сдерживая ярость. Сейчас он искал источник другого аромата. На дне ямы лежала папка. Давид схватил холодный пластик. Внутри обнаружились распечатки о деятельности «Роскарбо», несколько карт Крельска и, в самом конце, рисунок… Он мог только по запаху понять, кто автор. Анины краски, словно ее духи, словно присущий ей одной аромат. Бумага хранила незримый отпечаток ее прикосновений. Давид на секунду зажмурился в надежде, что это все привиделось, и лист на самом деле пустой. Но когда открыл глаза, то снова видел мужскую ладонь с длинным кривым шрамом, тянущимся почти к запястью, обмотанному зеленой лентой. Давид выдрал лист и сжал в ладони. В ладони с точно таким же шрамом. Каким идиотом он был, когда не послушал собственный инстинкт. Волк сразу понял, кем является Аня для него. А человек позволил глупым обидам и предрассудкам управлять им. И теперь она одна из целей Дениса. Он молился, чтобы это оказалось не так. Но волчье чутье предвещало беду. Давид потянул носом. У него есть выбор. Искать среди буйной смеси запахов вонь Дениса и медленно идти по следу или… Или мчаться из последних сил назад к Ане. Он принял решение моментально, как и всегда. Отпуская волка на волю, даруя ему свободу и власть, Давид молился. По-детски, как напуганный мальчишка. Впервые в жизни он ставил личные интересы выше интересов стаи. И малодушно надеялся, что ошибся. Он хотел ошибиться! Оказаться неправым. Выбрать не тот путь. Давид понимал, что это дико, что вожак не должен так думать. Но он просил Бога, святых, любого, в чьей власти управлять жизнями других… Просил о том, чтобы жертвой оказался кто угодно, но не Аня. Только не она.

Аня заканчивала разбирать вещи, когда в дверь громко постучали. Давид просил не выходить из дома, но… Вряд ли бы убийца стал стучать в двери. Отложив в сторону коробку с пастелью, Аня пошла открывать. На пороге стояли Андрей и Света. Последняя смотрела на Аню со злостью и презрением. Андрей тоже был заметно раздражен. В одной руке он сжимал объемную сумку, другой подталкивал Свету вперед. Нехотя она шагнула на порог.

— Привет. — Андрей снова подтолкнул жену. — Я — Андрей, мы виделись, когда… Марина…

Аня быстро кивнула:

— Я помню.

Андрей с облегчением выдохнул.