Ее терпение подходило к концу:

— Вряд ли я смогу помочь тебе, не зная, что делать.

Давид резко остановился и обернулся к ней:

— Мне не нужна твоя помощь. Достаточно того, что ты просто существуешь.

— Я думала, шаманка должна… оберегать стаю.

Давид пронзил ее пристальным взглядом. В его глазах завихрялось уже ставшее привычным расплавленное золото.

— Я не о шаманке, а о тебе.

Аня потеряла надежду понять его. Для него достаточно того, что она существует? Именно она? Аня запуталась. В нем, в себе. В своих чувствах, которые метались от ненависти к каким-то совершенно сумасшедшим эмоциям. Но сейчас она об этом думать не будет. Лучше предпримет еще одну попытку разговорить его.

— Видимо, мне придется спросить у Стаса.

Давид с такой силой сжал ее ладонь, что Аня вскрикнула от боли.

— Если не жалеешь себя, то пожалей хотя бы его.

Аня наклонила голову к плечу, рассматривая его суровый хищный профиль.

— Пригрозишь убить и его тоже?

— Нет. Изуродую его. А тебя заставлю каждый день смотреть на него, чтобы ты помнила, на чьей это совести.

— Ты больной! — Она попыталась вырвать руку, но хватка Давида стала только крепче.

— Возможно… С нами такое иногда случается.

Аня не собиралась уточнять, в каких случаях. Он точно был сумасшедшим. Но почему-то едва появившись страх начал отступать. Аня вновь чувствовала в себе силы побороться с Давидом.

— Я все равно узнаю о шаманках. С твоей помощью или без.

Он насмешливо вздернул бровь, но промолчал. Аня продолжила дразнить зверя свежей кровью.

— Можешь угрожать, сколько хочешь. Пока что я видела, что ты можешь быть сильным лишь со слабыми и с женщиной.