Так устал.

Он уснул.

Аннабель поблагодарила девушку в окошке «Тейсти Фриз» и взяла два пропитанных жиром бумажных пакета и стаканчики из вощеной бумаги, чтобы отнести их к столику для пикника, где ее ждал Билли Калхун. Она была в джинсах и клетчатой блузке, а волосы собрала в голубой платок, который завязала на макушке. На блузке стояли пятна желтой краски после того раза, когда они с Сэнди красили кухню вскоре после того, как умер Том. «Не старайся хорошо выглядеть ради него, – сказала она себе этим утром, глядя на свой открытый гардероб. «Это не то, нет». Она надела рубашку и, отвернувшись от зеркала комода, увидела отброшенное покрывало на своей кровати и вмятину на простыне, оставшуюся от тела ковбоя после того, как он спал здесь накануне. «Это не то», – подумала она снова.

Калхун взял у Аннабель бургер, но не стал сразу его есть. Она села напротив него и убрала обертку со своего. Девушка из «Тейсти Фриз» наблюдала за ними, подперев руками подбородок.

– Завтра у него день рождения, – сообщила Аннабель.

– Я помню, – сказал Калхун.

– Джек Муни сказал, что приедет и наполнит бассейн, без дополнительной платы.

– Джек – хороший мужик.

– Я подумала, и ты мог бы прийти.

Калхун отпил содовой и посмотрел на шоссе, что тянулось вдоль всего города. Аннабель проследила за его взглядом и поняла, что он наблюдает за мамой с дочкой, которые усаживались в «Шевроле» на стоянке «Бережливого Дэна». Руки девочки были заняты бумажными пакетами размером почти с нее саму. Мать взяла пакеты и поместила их в багажник «Шевроле». Она поцеловала дочь в макушку и захлопнула багажник.

Калхун снял обертку с бургера и откусил. Затем вытер руки бумажной салфеткой.

– Мой жилец уехал, – сказала Аннабель. – Вчера ночью.

– Что-то случилось?

– Не знаю, – ответила она.

– Не знаешь?

– Он меня напугал.

– Это как? Он что-то сделал?

– Ничего он не делал. Не знаю. Все нормально, просто…

– Просто что?

Она покачала головой.