Глава 7

«Раз, два, левой, левой. Стой – раз, два. Напраааво! Стой. Налееево! Раз, два. Сомкнуть ряды!» Хмурый Масумото браво командовал сотнями коротышек, отмахивая каждый приказ кувалдой, зажатой в правой руке. Как ни странно, но это работало. Я видел, как гномы пристально следят за движениями руки японца. Взмах – все поворачиваются на 180 градусов, молот пошел вниз – все разом сделали шаг вперед. Уже прогресс! Начиналось все, конечно, ужасно. Синхронности движений не было, где лево, где право, некоторым пришлось растолковывать на уровне «сено-солома». Но теперь, кажется, дело пошло на лад. Пехотинцы поняли, что хочет Кивами, и, повинуясь его командам, наступали вперед рядами, совершали развороты, перестроения. Начал японец с десятков, потом объединил их в сотни, а сейчас гоняет взад-вперед целый полк. Второй полк отдыхает и смотрит. Уже наступила ночь, но неугомонный японец приказал развести на берегу костры и при свете огня продолжал муштру.

Темп, который мы взяли в самом начале похода, наша маленькая армия не выдержала и двух часов. Привал с обедом вместо одного часа растянулся почти на три. Многие сбили ноги и теперь шли хромая, поэтому остановку на ночь пришлось объявить уже через четыре часа после дневного привала, так как колонна растянулась чуть ли не на триста метров. Мы рассчитывали подойти к реке через сутки, а шли уже третьи. Наконец, с холма стала видна вьющаяся впереди тонкая ленточка реки.

Солнце уже клонилось к закату, когда стало ясно, что мы приближаемся к открытой воде. Потянуло сыростью. Дорога, мощенная каменными плитами, завиляла между холмами и стала спускаться в низину. Подъемы чередовались со спусками, но последних было явно больше. Вот последний холмик, и передо мной открылась синяя лента Бурунгеи – главной транспортной артерии Империи. Русская Волга, африканский Нил – вот какие ассоциации навевала эта огромная река, мощно катившая свои воды с востока на запад. Чем ближе мы подходили к Бурунгее, тем больше я поражался ее величественному размаху. Пожалуй, ширина реки составляет не меньше двух километров – противоположный берег был едва виден.

– Двалин! – я подозвал к себе командира полка. – Почему в холмах дорога была выложена камнями, а тут плитами?

– Во время разлива река может размыть дорогу из булыжников, – степенно поглаживая бороду, ответил гном, – а каменные плиты…

– Понятно, – поторопился я прервать старейшину. – Разве Бурунгея так сильно разливается во время паводков?

– Да, если сезон дождей длится долго.

Наш разговор был прерван двумя разведчиками, в одном из которых я опознал гильдейского убийцу.

– Пахан, беда, – начал докладывать запыхавшийся авторитет. – Имперцы сожгли пристань и паром.

Я присмотрелся и заметил, как вдали стали подниматься черные клубы дыма. Вся наша колонна стала непроизвольно останавливаться – гномы и люди, задрав головы вверх, принялись рассматривать пожар на берегу.

– Ускорить марш! – громко приказал я полковникам. – Я не пахан, а нон легиона. Ясно? Запомни сам и передай всем блатным. Что еще видел?

– Караваны кораблей по правому берегу, – наморщил низкий лоб киллер. – А вон там, справа от дороги, – деревня. Дворов на пятьдесят.

– Пустая?

– Почему пустая. С жителями.

– Дурак, военные есть?