— Она украла мои деньги?! — с этим криком Ходжес ввалился обратно.
— Мы для этого здесь и ублажаем вас, — заявила другая проститутка.
Все заржали. И он тоже захохотал, хотя больше хотелось плакать. Но Ходжес никогда не плакал, в детстве у него пересохли все слезы. А ведь когда-то девки от него с ума сходили в постели. Он был молодым и привлекательным, женщины ему проходу не давали. Он работал, как часовой механизм. И Лора так говорила. Она просто млела от него… Но Лора бросила его! А теперь даже грязные шлюхи смеются над ним. Ходжес допил бутылку и шатающейся походкой побрел по грязной дороге, разыскивая свою лошадь.
— Где моя кобыла? Я потерял свою кобылу!
Лошадь исчезла вместе с сумкой, наполненной бутылками. Ходжес даже не мог хорошенько вспомнить, где он ее оставил.
— Черт с тобой, лошадка! — он посмотрел на небо. — Черт с тобой, Луна!
Эхо разнесло вой горного льва.
— А ты заткнись! — он, как мальчишка, выгнул палец пистолетом, и прицелившись в темноту, щелкнул языком. — Я пристрелил тебя!
Ходжес оступился и мешком рухнул на землю, уткнувшись головой о камень.
— Ты задавил его! — мужчина соскочил с козел, осматривая человека, которого они переехали на телеге, второй тоже склонился над Ходжесом.
— Черт бы его побрал, пьяная свинья! Кажется, дышит! Давай, положим его на телегу и отвезем в больницу.
— На кой черт нам сдался этот пьяный бродяга! Чтобы его поднять понадобится человек шесть.
Уинслоу разбирался в конторе со счетами, услышал стук в дверь.
— Открыто!
В дверь просунулась голова Пэтси Мэрфи.
— У вас не найдется несколько минут поговорить со мной, Уинслоу?
Уинслоу обрадовано откинул бумаги, можно было передохнуть.
— В чем дело?
— Все время происходит что-то непонятное. Можно подумать, что Саммит — заколдованное место, но я не верю в нечистую силу.
Уинслоу внимательно изучал собеседника.