Про танковый батальон Басечки начальники просто забыли. А может, никогда и не помнили — списав его вместе со всей дивизией. Следовательно, подвезти горючее и боекомплект танкистам никто не озаботился. Поэтому, когда пограничники обратились с просьбой срочно им подсобить, Басечка слил все топливо в свой танк и убыл на угрожаемый участок. Остальные танки экипажи стали окапывать, превращая их в подобие ДОТов.
…Когда немецкий танк, перевалив за гребень прибрежного холма, нос к носу столкнулся с Т-26, в стволе у Басечки был осколочный снаряд.
Раздумывать было некогда, и, выстрелив в супостата в упор, Басечка с силой надавил сапогом на плечо мехвода. Тот понял командира совершенно правильно — дав полный газ, он со всей дури врезался в потерявший гусеницу вражий танк.
Когда у Басечки перед глазами перестали кружить искры, он откинул верхний люк и увидел, что немецкие танкисты откинули дверцы в боку башни и с ужасом смотрят на него.
Басечка схватил монтировку и выскочил из машины. За ним последовали мехвод с кувалдочкой и заряжающий — просто так, с кулаками…
Майор Квасс, в запыленных бинтах, сквозь которые проступают черные пятна запекшейся крови, с интересом смотрит на чудом уцелевшего немецкого танкиста… как смотрел бы на вошь. Перед тем, как ее раздавить.
Тот, еще ничего не понимающий, что-то возмущенно говорит, оживленно жестикулируя.
— И чем же господин интурист недоволен? — интересуется Квасс у Басечки.
Интеллигентный, образованный, знающий немецкий язык Басечка пояснил:
— Да понять-то его не мудрено… Он говорит, что я сознательно, злонамеренно в его машину врезался.
И еще потом два раза ударил его самого монтировкой. А его экипаж — остальных четырех человек — просто забил насмерть. Говорит, что это варварство и никто в Европе так не воюет…
Квасс усмехается, от чего его запекшиеся обгоревшие губы трескаются и на подбородок начинает сочиться кровь.
— Спроси у него, застрахован ли он? — просит Квасс.
Басечка спрашивает, и, переставший причитать, «интурист» недоуменно отвечает:
— Я-я, натюрлих…
— Так скажи ему — чего он тогда беспокоится? — с ненавистью глядя на немца, цедит Квасс. — Инспектора ОРУД-ГАИ мы уже вызвали. Ха-ха-ха! Расстрелять!
Взревев двигателем «Шкода», первый «38-t» качнул тоненьким 3,7-см стволом и с опаской вполз на дважды залатанный понтон.