– Иногда.

– Давно ты вегетарианец, Фил?

– С прошлого года.

– Что заставило тебя отказаться от мяса?

– Тогда я отказался от молока. А с мясом покончил еще раньше, когда был маленьким.

– Почему?

Фил смотрел на последний боб, как на уплывающую надежду.

– Как-то на каникулах отец привез меня на овечий рынок. Место называлось Неделя Святой Марии. Продавая овец на убой, они пробивали несчастным дырки в ухе размером с монету.

– Жесть.

– Да. Кровь стекала по уху и шее, и овцы блеяли, как будто страдали от пыток. – Фил достал пачку табака и скрутил сигарету. – После этого я на мясо смотреть не могу.

Я уставилась на него. Никогда бы не подумала, что он курит. Он достал из кармана зажигалку.

– А стать веганом, – сказал он, закуривая, – я решил ради собственного здоровья.

Он затянулся и нахмурился, как будто ему не понравился вкус. Что неудивительно: сигарета была такой тощей, вялой и вонючей.

– Хочешь закурить?

Дым отдавал горечью. По правде говоря, я не курила уже несколько месяцев по причине безденежья. Щелк-щелк, застучали в голове садовые ножницы Рэя.

– Не-а, – сказала я. – Спасибо, но я бросила.

– Да?

– Ага. Это как ты и сыр. Ради собственного здоровья.

Фил хлопнул себя по бедру, как будто я его раскусила. Морщинки смеха вернулись на лицо, и карие глаза блеснули.

Я подалась вперед. Мой день рождения болтался в голове воздушным шариком, и я чувствовала, что, если не расскажу о нем, он просто лопнет.