– Обещаю, что наши «дружеские» отношения не испортятся, – снова начинаю нервничать. – Говори уже.

– Я тебе завидовал. Ты во многом себе отказывала, не шиковала, но никогда не ныла, не жаловалась. Даже когда падала, ты просто поднималась и шла дальше. Тогда я был ещё ребёнком и больше всего не мог понять одну вещь. У меня было всё, чего я хотел, любой каприз исполнялся моментально. Единственное, чего я никогда не мог получить – это нормальную семью. Наверное, я просто проецировал на тебя свою ненависть к отцу. Это уже потом я переключился на него, а тогда я был ему благодарен: он меня содержал, оплачивал все мои кружки и секции. В общем, он действительно старался быть хорошим отцом. Да, он запрещал мне видеться с мамой, но и баб домой не водил. Хоть за это ему спасибо. Ну а ты… Родители не могли дать тебе всех благ, всё-таки уборщицы много не зарабатывают, как и учителя. Просто, как бы это объяснить? Я не хотел мириться с тем, что девочка из бедной семьи может быть счастливее меня и может иметь то, чего никогда не смогу получить я, – он сделал небольшую паузу. – Ну а дальше уже по инерции.

Тяжело было стоять на месте после такого откровения, но и метаться по кухне не стану. Я и раньше падала, но поднималась. Тем более теперь не стану показывать свои эмоции, особенно Калинину.

– Всё дело только в этом?

Он всё ещё смотрит на меня и я всё ещё жду от него искренности и честности.

– Да, – Калинин отвечает тихим виноватым тоном.

– А сейчас?

Он пытается улыбнуться.

– Сейчас я уже не так сильно тебя ненавижу.

Хотелось распросить ещё и о последних событиях, но мне бы эту информацию переварить. Это сильно меняет моё мнение о Калинине-школьнике. Калинин тоже почувствовал моё замешательство (и как у него это получается?)

– Я пойду, наверное.

– Можешь остаться, – пожимаю плечами. – Кино посмотрим.

– Не боишься, что я начну приставать? У тебя такая классная кровать. Мягкая, нежная.

Он снова подкалывает, но злиться уже совсем не хочется.

– Нет, – отвечаю с вызовом. Пусть видит, что я его по-прежнему не боюсь. – Я умею отбиваться.

Но настроение Юры снова меняется.

– Я всё-таки поёду. Тебе нужно всё это обдумать, а у меня есть девушка. И если эта дурочка начнёт нервничать, у меня начнутся нереальные проблемы.

Я фыркнула, вспомнив эту девицу.

– Ладно.

У двери он замешкался.