– Нет.
– Всем девица нужна, – ворчливо заметил водитель. Джо ответил:
– Одна у меня уже есть… – Даром что сам не был в том уверен. В памяти вновь возник образ девушки, под самолетом, перед самым взлетом. «Я всегда отыщу тебя», – она сказала… и пока что находила…
– Дурман?
– Прошу прощения?
– Опиуму вам не надо? У меня бирманский есть, он вас в рай занесет.
Под анисовым семенем – знакомый запах опиума.
Джо сказал:
– Просто везите.
Он откинулся, закрыл глаза на город, который они проезжали. Водитель вел. Молчание паучьей сетью дрожало позади глаз Джо.
Начиналось утро, но у Нью-Йорка был искусственный день, им же самим и высвеченный.
Башни, уходящие в небо
– Я бы хотел номер.
Перегоревшая лампочка под потолком обозначала единственный источник света, и свешивалась эта голая лампа на проводе. Дыра высококлассная. У человека за высокой стойкой были кроличьи глаза: они так много двигались, что было невозможно представить его бегущим от чего-то. Вид у него был такой, будто он очень-очень долго бежал и не знал, как остановиться. Он повел плечами, вытянул руки ладонями вверх, слегка и как-то странно передернул плечами.
– Боюсь, что у нас все заполнено.
Джо положил на стойку пачку денег. Черная кредитка прожгла дыру у него в кармане.
– Но, возможно, кое-что и найдется. Позвольте, я взгляну.
Джо выложил еще пачку купюр, потоньше. Изготовленных на станках, отпечатанных в СШ еще и А. Почившие президенты взирали на человека за стойкой.
– Десятый этаж, – выговорил портье. Деньги исчезли. По-видимому, он был фокусником-любителем.
При входе в отель стоял вырезанный в полный рост картонный Усама Бен-Ладен. Деревянный стол, два складных стула и табличка с надписью