И, наконец, огибая небольшое болотце, он сначала услышал приглушенные голоса, а потом увидел неопрятную тушу величиной с автобус, возле которой копошились две фигуры – большая и маленькая. Франк, узнав их, не особенно обрадовался, потому что от этой парочки пахло не легкими деньгами или халявной выпивкой, а проблемами и вымогательством. Но, вспомнив о некоторых свойствах гигантской туши, решил попробовать пошакалить.

– Здорово, Бармалей! – крикнул он, выходя из кустов. – Привет, куколка!

– Иди себе мимо, – буркнула Выкуси, распиливая брюхо твари.

– Вот, гидру завалили, – более дружелюбно отозвался Бармалей, вырезая из пасти зазубренное костяное жало. – А ты чего тут болтаешься?

– На ярмарку иду. Продам кой-чего, а там поглядим.

Известие о том, что Франк имеет товар на продажу, немного смягчило Выкуси. По крайней мере, попрошайничать не будет, решила она. Механик поставил сундучок на землю и с любопытством заглянул в распоротое брюхо.

– Яйца вырезаешь? – полюбопытствовал он.

– Нет, роды принимаю.

– Помочь?

Выкуси с подозрением посмотрела на него через плечо.

– Ничего не получишь, приблуда. Лучший подарок – подарок, сделанный своими руками. Поэтому мы дарим тебе фигу!

– Ну и язва ты, девка! Вот смотрю на тебя и думаю: не иначе слюна у тебя ядовитая, мочишься ты серной кислотой, а в причинном месте отрастила волчий капкан.

– Хочешь проверить?

– Что, переспать с тобой?

– Нет, потоплю в серной кислоте!

– Фи, юная леди. – Механик скривил плутовскую физиономию в нарочито брезгливой гримасе. – Вы, вероятно, из тех, кто правила приличия именует лицемерием?

– Мерзавец, а мерзавец, ты мне еще здесь будешь Ницше цитировать? – всплеснула руками Выкуси.

– Эй, дева! – проворчал Бармалей. – Хватит трепаться, делом лучше займись. Я уж пятую морду обрабатываю, а ты?

– Давай махнемся, сам в кишках покопайся.

– Так помочь? – снова поинтересовался Франк. – Нет, правда, если мне что и надо, так это вам не надо.