Книги

Уничтожить тьму

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я тебя ненавижу.

– Мне так нравится, когда ты говоришь мне такие вещи, – промурлыкал Лор.

Я замахнулась, намереваясь ударить его по лицу, но внезапно земля ушла из-под ног.

– Ой.

У меня резко открылись глаза, и я поняла, что сижу на стуле… закованная в цепи. Как неожиданно.

13

Фалько

– Увлекательно. Действительно захватывающе.

Директор Гейл поставил на паузу запись с камеры видеонаблюдения подземелья 3.1. Установила бы Академия новую систему безопасности, как я запрашивал несколько лет назад, и побег можно было обнаружить намного раньше. Но современные технологии внедряются в Академии с такой скоростью, что это больше напоминает девяностолетнюю бабушку, которая осваивает подаренный смартфон.

Существующая система безопасности устарела, а все новое категорически отторгается, и одна из причин – это стоящий рядом с кислым выражением лица и редеющими грязно-седыми волосами директор Гейл.

– Не понимаю, что тут может быть интересного, – прорычал Примус Ритус Севант резким низким голосом. По его тону было ясно, что он привык отдавать приказы, а не подчиняться им. Высший жрец Академии Черной Птицы в Нью-Йорке был человеком старой закалки. Но, несмотря на возраст, а ему было уже около шестидесяти, его ярко-голубые глаза были ясными и замечали куда больше, чем некоторые из экзорцистов. Лоб в морщинах, светлые волосы поредели, а кожа была бледноватой. Но в остальном Примуса можно было не сомневаясь отправлять в рукопашную. Примус был спортивного телосложения, но это не слишком было заметно под темно-синей мантией. Он был приверженцем традиционных одеяний – мантия до пола из плотной темно-синей ткани, на талии широкий черный пояс, на манер монашеской рясы. Длинные широкие рукава выглядели нелепо, и были одной из причин, по которой я никогда не захочу стать священником.

– В каком смысле, уважаемый? – поинтересовался директор Гейл, и Примус Ритус пренебрежительно развел руками перед устаревшим ПК.

– Это попытка ввести нас в заблуждение! Нам необходимо обезвредить демона как можно скорее. Он уже убил шестерых экзорцистов за последние два дня. Каждый вздох этой твари – позор для Ордена, – недовольно заговорил он.

– Их смерти действительно прискорбны, мало того, бессмысленны, – согласился директор Гейл и протянул руку к зелено-фиолетовой коробке с конфетами. Когда я двадцатилетним юношей поступил в Академию, эта коробка уже стояла у него на столе и конфеты в ней никогда не заканчивались.

– Прискорбны? – фыркнул Примус Ритус и принялся расхаживать вперед-назад по круглой комнате-башне. Большая часть комнаты была заставлена полукруглыми книжными полками, повторяющими форму башни. Здесь царил хаос, который я мечтал поджечь уже через две минуты после того, как вошел сюда. Шаги заглушал темно-синий ковер с изображением герба Академии. Щит с двумя воронами, расположенными по диагонали, друг напротив друга. По краям герба вились колючие лианы с пышными розами и незамысловатые узоры, в некоторых местах похожие на искаженные лица. Над гербом были вышиты два скрещенных меча, кончики которых указывали на стол, за которым сидел директор.

Старый добрый Гейл имел страсть к бесполезным безделушкам и всяким мелочам, поэтому эту комнату можно сравнить с магазином оригинальных подарков… или с блошиным рынком: старые свитки лежат рядом со сверкающими амулетами, ловцы снов из потускневшего золота и драгоценных камней приятно позвякивают в «стратегически важных местах». Найти место, чтобы просто встать, было невозможно. Хаос продолжался и на столе директора, где рядом с несколькими пустыми тарелками, крошками, двумя вазами с увядшими розами и старым пером с почти пустой чернильницей лежали треснувший монокль, шляпа и забальзамированная рука. Помимо прочего барахла, везде были разбросаны десятки заварочных чайников всех цветов, форм и размеров, а ведь он не пьет чай.

Закатные солнечные лучи приятно освещали комнату, а тени лежали криво и неровно.

– Один только Финн Крашер – невосполнимая потеря для Ордена! Нам потребуются годы, чтобы обучить такого же талантливого экзорциста. А в настоящее время в Нью-Йорке ужасно не хватает синтоистов. Эта также означает, что господин Чепеш остается без партнера до тех пор, пока Орден не пришлет временного сотрудника, а это, в свою очередь, займет недели, если не месяцы. В итоге, у нас сейчас сидит без дела первоклассный экзорцист.

Я стиснул зубы и посмотрел на жреца, пока директор Гейл грыз плитку шоколада и просматривал заново запись камер.

– Да, действительно прискорбно. Что же нам теперь делать с тобой, Чепеш? – спросил он, глядя на меня блестящими серыми глазами.