— У меня был друг… — прошептал он. — В августе, знаешь, можно видеть много падающих звёзд. Персеиды. И вот мы лазали с тем другом на крышу нашего дома их смотреть. Чтоб загадывать желания. Ложились и будто парили в звёздном небе.

— А я боюсь на звёзды долго смотреть.

— Чего так? Красиво же…

— Не, страшно… Так посмотришь подольше и понимаешь, какие мы все крохотные по сравнению с этой холодной тьмищей. Что ей стоит нас проглотить? Даже не заметит…

— Не проглотит, — Славка обнял Читу за плечо и прижал к себе. — Мы сами часть этой бездны. Одно с ней целое.

— И как, удалось тебе?

— Чего?

— Желание загадать?

— А-а-а. Не знаю. Метеориты быстро сгорают — успеть очень трудно. Раз, и всё. Но я придумал, как надо. Я просто повторял своё желание, одно короткое слово, без остановки. И смотрел в небо, в надежде, что когда вспыхнет очередная звезда, я как раз и скажу.

— И что это за слово?

— Да так… Счастье.

Она уткнулась носом в его шею, завозилась, уютней устраиваясь у него на груди.

— Пока мы были там, на крыше, мы видели очень много падающих звёзд. Десятки. Я думал, хоть один-то раз я попал в тот миг, пока они… падают. Получается, ни разу не попал.

— Ещё сбудется, вот увидишь! — пообещала она.

Он уже снова засыпал, когда её рука юркнула к нему под рубаху, зашебаршила ловкими пальцами и пролезла в штаны.

Прикосновение прохладных пальцев к уду вырвало Славку из полудрёмы, как морковку из рыхлой грядки. А шаловливая рука не унималась — нежно поглаживала, покручивала, сдавливала.

Заработал литейный цех, налились жаром доменные печи, и скоро Читиной руке стало тесно. Чита горячо задышала в Славкину шею, оттянула край штанов, выпуская наружу разогретый налитой ствол. И тут же её голова соскользнула вниз — мягко, влажно, сладко насадилась губами на уд и начала ходить вверх-вниз, вверх-вниз.

Славка протяжно выдохнул, запрокинул голову, свободной рукой зашарил по блузке. Нашёл, где кончается ткань, пролез за край, запустил ладонь качаться по гладким упругим волнам. Другую руку положил на голову Читы, и эта ладонь тоже закачалась — вверх-вниз, вверх-вниз.

Всё тело окатило жаром, темнота вспучилась яркими пятнами, словно сотни звёзд разом сорвались с небосклона.

Немного погодя, Чита боднула Славкину ладонь затылком, вывернулась из-под шарившей по её груди руки и поднялась со скамьи.