– А чем вы объясните то, что в пятьсот тринадцатом номере горит свет?
– Это невозможно, – начал возражать Али, но я уже протиснулся в дверь и направился к лестнице.
Он запер дверь и пошел за мной. Кричал что-то вслед. Между этажами было по два огромных лестничных пролета. Для быстроты я хватался за перила. Али отставал от меня на один этаж. Запыхавшись и вытирая пот со лба, я добрался до пятого этажа и подкрался к пятьсот тринадцатому номеру.
Дверь открыта.
Свет выключен.
Я огляделся в поисках чего-нибудь странного. Послышались шаги и тяжелое дыхание Али. В полуосвещенном коридоре виден был только его силуэт.
– Сэр… – произнес Али, пытаясь отдышаться. – Я же говорил вам, света нет. Никого здесь нет. Я должен попросить вас уйти…
Какое-то время мы стояли, глядя на силуэты друг друга в разных концах коридора. Потом я перетащил стул в центр комнаты. Тень от него заполнила дверной проем. Я встал на стул и потрогал лампочку.
Горячая.
Мальчик продирался сквозь лесные заросли. Ноги были мокрыми после падения в ручей, лямка от сумки врезáлась в плечо. В ушах звенело, огненные сполохи перед глазами сливались в ревущий поток. Возникло ощущение полета. Ноги оторвались от земли, мальчик поднимался все выше, полетел над деревьями.
Я проснулся, хватая ртом воздух.
В соседней комнате звонил телефон.
Я взял трубку:
– Алло?
Было рано. Семь или восемь утра.
– Выходи.
Я сжал трубку:
– Бейтмен, прекращай это дело.
Несколько мгновений он дышал в трубку.
– Не могу, Кош. Не могу.