— Как она может быть дочерью Гордона? Этого не может быть, — говорю я. Как он смог найти её?

Я встретил Гордона, когда был молодым вампиром и путешествовал по миру. Его создатель только что умер и он в одночасье пришел к власти. В то время я не понимал, что значит управлять городом и быть во главе других вампиров. Или что значит хранить наши секреты в безопасности. Но Гордона воспитал кто-то, кто считал, что вампиры должны править миром беззаботно и без угрызений совести за то, кого им пришлось убить по пути. Сначала я думал, что есть вещи, которые я могу узнать от Гордона о том, как сохранить контроль над территорией и как создать богатство, выходящее за рамки моих самых смелых мечтаний. Но в конце концов, всё, что я чувствовал, это холод и пустота.

Он считал, что для того, чтобы люди следовали за тобой, они должны бояться тебя, а я не соглашался. Мы пошли разными путями, и я подумал, что он поселился на снежных холмах России. Я предполагал, что он проживет там свои годы, потому что он не верил, что найти себе пару — это секрет бессмертия вампира. Он верил, что если он попробует достаточно человеческой крови, то этого будет достаточно, чтобы сохранить ему жизнь навсегда, чему бы ни учила нас история.

Я прочитал все его древние книги и попытался впитать в себя как можно больше знаний о нашем роде, прежде чем двигаться дальше. Я не мог быть рядом с его тьмой, не чувствуя, что стану таким же чёрным и бездушным, как и он. Это было десятки лет назад и задолго до того, как я создал семью, которая у меня есть сегодня.

Теперь моя территория охватывает просторы города, и мы живем в мире. Моя семья нашла свои пары, и видя, как они счастливы, я тоже счастлив. Это заставляет меня осознать, что я принял правильное решение, приведя их в порядок и создав все, что у нас есть.

Я спрашиваю себя, лёжа здесь, чувствуя себя беспомощным и слабым, стал бы Гордон Ривер искать в мире мою единственную настоящую пару, а затем прятать её подальше от меня? Конечно, он бы так и сделал. Он самый жестокий человек, которого я когда-либо встречал, и он жаждет власти. Это опасная комбинация и причина, по которой я так долго избегал его. Но если у него есть женщина, о которой я мечтал, моя пара, тогда нет ничего, что я не сделаю, чтобы остановить его.

— Где она? — Спрашиваю я, а Равана и Вален обмениваются взглядами. — Где? — Я спрашиваю ещё раз, на этот раз мой голос сильнее.

— У близнецов есть план, чтобы попытаться забрать её, — признается Равана, и поднимает руки, когда я пытаюсь подняться с кровати. — Нет! Ты должен отдохнуть.

— Я не могу позволить им сделать это. Они не знают, что он за человек.

— Солнце встало, Бишоп. Никто из нас никуда не денется, — говорит Вален, вставая и кладя руку на спину Раване. — Тебе нужно сохранить свои силы. — Его взгляд печален, когда он качает головой. — Мы не знаем, сколько у тебя осталось времени.

Равана выпускает всхлип закрывает лицо руками. Я протягиваю руку и кладу ладонь на затылок, когда она плачет. В то время как я люблю всех в этой семье, у нас с Раваной всегда была более тесная связь. Она, в конце концов, моя кровь. Моя племянница, которую я пытался защитить издалека, но мне не удалось, и мне пришлось обратить её, чтобы спасти.

— Не делай этого, — говорю я, пытаясь придать своему голосу беззаботность. — Мы знали, что этот день настанет.

Она шмыгает, когда садится и вытирает лицо. — Пойду позвоню Джульетте и прослежу, чтобы она знала, что ты не спишь. Она сказала, что Кейн всю ночь бродит.

С этим Равана встает и практически выбегает из комнаты.

— Она все время была рядом с тобой, — говорит Вален, занимая свое пустое кресло. — Не думаю, что она поняла, как сильно потеря тебя повлияет на неё. Но я думаю, осознание, что ты последняя настоящая семья, которая у нее осталась, сильно ударило по ней.

— Она всегда была особенной для меня, и я рад, что теперь у нее есть ты.

— Она думает о тебе, как о своем отце. — Он качает головой. — Ты должен придумать, как остаться в живых. Она говорит о том, чтобы позволить тебе выпить всю их кровь, чтобы посмотреть, сработает ли что-нибудь из этого.

— И что сказали все пары? — Спрашиваю я и чувствую свою улыбку.

— Честно говоря, все прошло не очень хорошо, — говорит он, качая головой.

— Пары очень защищают, я согласен, и он улыбается. — Пить кровь другого вампира или человека — это священно. Она должна быть поделена только между парами по союзу. — Я понимаю желание Раваны сделать все, чтобы спасти меня, потому что я бы сделал то же самое для своей семьи. Но пить её кровь или твою не спасет меня. Это сделает только вкус моей истинной пары.