Теперь я замечаю, как по его лицу пробежала тень раздражения.

– Забудь обо всем этом. Я сказал, что ты была плохой девочкой, и я считаю, что тебя надо наказать.

Я тут же вспоминаю о Тауэре и виселице, которую могут построить на холме. Я думаю о своих фрейлинах и проповедниках, которые говорили перед нами. Я думаю об Анне, ожидающей в Тауэре своего освобождения.

– Наказать?

Он тянется ко мне своей левой рукой. Я беру ее, и он резко дергает меня к себе, словно намереваясь перетянуть через кровать.

Я повинуюсь его руке.

– Ваше Величество?

– Вставай на колени на кровати, – говорит Генрих. – Вот твое наказание.

Он видит мое лицо, искаженное страхом, и начинает смеяться так сильно, что его накрывает приступ кашля и по лицу текут слезы.

– Ох… Ты что, думала, что я тут отрублю тебе голову? О, Боже! О, Боже! Ну какие дуры эти женщины! Давай, иди сюда и вставай на колени.

Я подбираю юбку свободной рукой и встаю рядом с ним на колени. Он отпускает мою руку, и теперь я нахожусь там, где он этого хочет, – на коленях перед ним. В этом положении смрад от его ноги ощущается еще более остро. Я складываю руки вместе, словно собираюсь приносить клятву.

– Да нет, не так! – нетерпеливо восклицает король. – Я не хочу, чтобы ты молила о прощении. Вставай на руки и колени, как собака.

Я не верю своим ушам, но, когда я поднимаю на него взгляд, я вижу, что он покраснел от напряжения. Он говорил совершенно серьезно, и, пока я замерла в нерешительности, я вижу, как его глаза становятся злыми.

– Я тебе уже сказал однажды, – тихо говорит Генрих. – За дверями стоят стражники, и, стоит мне сказать лишь слово, тебя посадят на баркас и отвезут в Тауэр.

– Я знаю, – быстро говорю я. – Просто я не понимаю, что именно вы хотите, чтобы я сделала, милорд. Я сделаю для вас все, что вы пожелаете, и вы это знаете. Я пообещала любить…

– Я уже сказал тебе, что делать, – перебивает он меня. – Вставай на руки и на колени, как собака.

У меня от стыда пылает лицо. Я опускаюсь на руки и прячу голову, только чтобы не видеть торжествующее выражение на его лице.

– Подними юбки.

Это уже слишком.

– Я не могу…