ПРЕДИСЛОВИЕ

Бывшие русские

Книгу эту я пишу не без опаски. Эмоциональный фон для чтения такого текста сейчас неблагоприятный. Миллионы русских людей, называющих себя ныне украинцами, возненавидели всё русское. [1] Армейский сослуживец говорит по телефону своему бывшему другу: да я вас, ватников, давить буду, как колорадов… Брат — родной сестре: да шо б ты сдохла, сука москальская! [2]

Дорога, на которую вступили некоторые русские люди, поистине антиисторическая. Исследователь Владимир Ларионов пишет об этом: «Удивительно то, что, например, немцы в своей истории прошли долгий путь до осознания своего единства только в девятнадцатом веке, долго оставаясь баварцами, пруссаками, саксонцами. Французы осознали свое национальное единство незадолго до кровавой революции конца восемнадцатого века, долго оставаясь бургундцами, гасконцами, аквитанцами. И только славянорусский этнос в Европе с глубокой древности заявляет о себе как о едином Русском народе, совершенно игнорируя свои племенные границы, которые, впрочем, быстро стираются.

Уже в «Слове о законе и благодати» митрополита Иллариона наш народ заявляет о себе устами великого духовного подвижника как о едином русском народе! Речь идет о середине одиннадцатого века и о письменной традиции, которая фиксирует исторические реалии много времени спустя начала их бытия. И только в двадцатом веке, тысячу лет спустя, народ русских на глазах у только что осознавших свое национальное единство немцев, французов, итальянцев начинает разваливаться на украинцев, белорусов, великороссов. И эти три территориальные общности начинают дробиться: на галичан, русинов и просто украинцев — первые, на полещуков, чернорусов и остальных белорусов — вторые; на казаков и прочих русских — третьи.

Этот антиисторический процесс должен быть остановлен, пока русский народ не превратился в жалкие и смешные этнические лохмотья». [42, с. 80].

Мы разделённый народ. И не только потому, что миллионы наших соотечественников оставлены за пределами нынешней России. Дело ещё и вот в чём. «В середине XIX века мы беспечно приняли так выгодную полякам, немцам, евреям идею дробления русских на три самостоятельных «народа» — русских, украинцев и белорусов. Новоиспеченным народам… стали спешно создавать отдельную от русского народа историю». [45, с.204]. Получается, мы сами себя разделили. Задолго до Беловежья.

Теперьхватились, да, не поздно ли?! Поменявший взгляды своей молодости Костомаров в работе «Две русские народности» (1862) писал об этом так: «Пока польское восстание не встревожило умов и сердец на Руси, идея двух русских народностей не представлялась в зловещем виде, и самое стремление к развитию малороссийского языка и литературы не только никого не пугало призраком разложения государства, но и самими великороссами принималось с братской любовью».

Да, художественную литературу на малороссийском диалекте где-нибудь в Москве или Петербурге воспринимали как особый красочный вариант русскости. Ввалился некто с усищами. Что ж, милости просим. Нам — что папаха, что армячок… Мы-то — с распростертыми объятиями. А хлопец этот смотрел на нас иначе. Как на «ворогов». И такую думку думал: будет однимукраинцем больше — значит однимрусскимменыие. Может, это и подсказал ему кто… Но как быстро некоторые русские стали бывшими русскими!

Враги ликуют. Растерзали сердца. Расщепили сознание. Вонзили скальпели… Вивисекция — операция, когда режут прямо по живому, без наркоза, — вот что делают сейчас лилипуты с телом связанного русского гиганта.

А ведь ещё недавно даже тем, кто такого разрыва желал, казалось, что он почти несбыточен. Знаете, как обстояло дело после падения Российской монархии? Тогда, когда власть на Украине ненадолго перешла к Центральной Раде. Глава правительства В. К. Винниченко вспоминал позднее, что «огромное большинство населения было против нас». Недавних граждан великой империи почему-то не осчастливил навязанный провинциализм: «Ужасно и странно во всем этом было то, — писал Винниченко, — что они тогда получили все украинское — украинский язык, музыку, школы, газеты и книги». [35, с.338].

Директива Совета Национальной безопасности США от 18 августа 1948 года также отзывалась о результатах пропаганды украинизма без особого энтузиазма: «Наблюдаемая политическая агитация — это в основном дело нескольких романтично настроенных интеллектуалов, которые имеют мало представления об ответственности государственного управления»… О великороссах в Директиве сказано: «Украинская территория настолько же является частью их национального наследства, насколько Средний Запад является частью нашего, и они осознают этот факт. Решение, которое попытается полностью отделить Украину от остальной части России, связано с навлечением на себя неодобрения и сопротивления с ее стороны и, как показывает анализ, может поддерживаться только силой».

Увы, для разделения нашлись более тонкие, духовные, ментальные скальпели.

Из-за рубежа давно раздували обиду за само слово «малоросс». Но ведь не маленькие и младшие имелись в виду! «Согласно исследованиям академика О.Н. Трубачёва, название Великороссия никакого самовозвеличивания перед другими странами, другими народами не выражает. Как слово Великобритания образует пару с материковой Бретанью, — древнейшая колонизация острова шла оттуда, так и имя Великая Русь образует пару с именем Русь, прежде, в глубокой древности, обозначавшим область Киева, откуда шло освоение русскими земель к северу и востоку…

Прп. Лаврентий Черниговский.