— Привет, амиго, — произнес он, приняв от него пакет и вытряхивая на прилавок рубашки. — Что стряслось?
— Ничего особенного. Просто мне нужен «хвост» до завтрашнего вечера.
— Сколько?
— Четыре сотни достаточно?
— А вознаграждение?
— Еще четыреста в лучшем случае. Если я просто буду уверен, что он не спал и его никто не видел, — сто.
Крузер улыбнулся, ударил кулаком по столу с возгласом «Продано!» и занялся рубашками.
— Имя?
— Гарри Орлов. Он есть в телефонном справочнике. Задаток нужен?
— Все, кроме вознаграждения.
Крузер посмотрел, как он достает бумажник.
— Ты же понимаешь, амиго, мне нужно хотя бы помахать у них перед носом деньгами. А если к пятнице, когда рубашки будут готовы, тебя вдруг не окажется… Не хочу сказать, что ты не заплатишь, но всякое случается. Я, парень, собираюсь здесь жить долго…
— Все в порядке. Только организуй все как можно скорее. Рубашки я бы хотел получить в пятницу, в семь вечера. О"кей?
— Конечно, амиго. Тогда и увидимся или раньше, если будет о чем поговорить. Ты в «Цезаре»?
— Да, в четыреста тринадцатом.
На улице, он посмотрел на часы. Половина двенадцатого. На Стрип лучше оказаться после двенадцати, когда пассажиры первых рейсов с Востока заполнят улицу, вываливаясь из такси со своими неподъемными чемоданами. Каждый день из аэропорта Маккэрона кавалькады такси доставляют тучи людей под гигантские портики больших отелей. Он решил пройтись. Солнце и физические упражнения полезнее любых лекарств. Он чувствовал себя сильным, даже несмотря на ногу, которая все еще побаливала. К вечеру, возможно, уже будет известно, что беспокоит Орлова. Может, просто кто-то видел его с Малышом Норманом и перепугался, а может, что и другое. Как только он появился здесь со своими синяками, все они задергались, словно он собирался снизить цены в гостиницах или испортить клиентам аппетит.
По Сахара-авеню он вышел на Стрип и пересек ее. Пройдя «Циркус-Циркус», «Звездную пыль» и «Серебряную туфельку», он решил заглянуть в «Пограничье». Тут было потише, глаз радовало голубоватое освещение. Он занял место в темноватом баре, подальше от главного зала казино, и заказал «Кровавую Мери». Не самый любимый напиток, но если собираешься пить днем, не стоит выделяться.
Пока он пил свой коктейль, появились первые прибывшие утренними рейсами. Вестибюль заполнился людьми, на которых было слишком много одежды для такой погоды. Они, извиняясь, уступали дорогу носильщикам, которые толкали груженые тележки к лифтам, не замечая никого на своем пути. Самолеты скоро заправят горючим, и они унесут нагулявшихся домой. А здесь мужчины выстроятся в очередь оформлять номера, а их спутницы начнут дергать ручки игровых автоматов. Если соглядатаи здесь, им станет сложнее следить за ним.
Но это верно лишь отчасти. Не стоит скрываться слишком долго, а то они запсихуют. Он просидит здесь ровно столько, сколько нужно шпикам его найти и сделать вид, будто они и не теряли его из виду. Бар стал заполняться публикой. Сейчас появятся официантки, включат полный свет.
Он стал наблюдать за приходящими. Это были обычного вида парочки, чаще — среднего возраста. Мужчины в спортивных пиджаках, наслаждающиеся тем, что в будний день могут себе позволить быть не при галстуках; их дамы в изящных брючных костюмах, красноречиво заявляющих об очень больших деньгах. Женщины обычно были моложе. Только в одной паре соотношение было иным, и спутник явно старался придать себе солидный вид, что ему плохо удавалось. Встречались и одиночки. Все старались занять места в баре с видом на игровой зал. Как правило, курили много, а вот пили — не очень, скорее по обязанности посетителя бара. Сейчас они отдохнут, придут в себя после дороги, найдут свободное местечко за каким-нибудь из игровых столов, пойдут менять деньги, ибо меньше сотенных у них в карманах ничего нет.