Кореец продолжил:
— Ты же не станешь заниматься только тренировками остаток своей жизни. Ты же, наверное, после школы не в институт физкультуры собираешься поступать, чтобы стать лучшим в том, чтобы бить кулаками в стену, а?
Дело-то не в этом. А дело в том, чтобы не дать никому себя победить в том, чем ты занимаешься. И небольшое поражение — это не проигрыш во всем.
Он заворожено слушал — и то, что говорил Кореец, откладывалось в его памяти. Он знал, что запомнит эти слова и возможно именно в них и заключается основной смысл их занятий.
— И еще, — Кореец не закончил свою удивительно длинную для него речь, — я немногому смог тебя научить, да и есть множество вещей, которым можно научиться только самостоятельно. Хотелось бы думать, что правильный путь я тебе показал — и просто научил тебя, как сделать самый первый шаг. Второй шаг, если ты конечно захочешь, ты сделаешь уже сам.
Произнеся это, Кореец посмотрел в окно и сказал уже совсем другим голосом — со своей обычной интонацией:
— Что-то заболтались мы с тобой. Время идет — пара часов пролетела незаметно. Денек отличный сегодня будет, пора пожалуй идти.
И действительно, лучи солнца заливали всю комнату светом и стекла на стенке с книгами отражали лучи во все стороны. Полки были уставлены книгами — ни одной из которых он не прочел этим летом. Даже красный том Дюма валялся нетронутым — и он, как ни сосредотачивался, не смог вспомнить названия содержащегося в нем романа.
Под потолком комнаты висели пластмассовые модели самолетов и лениво шевелились в невидимых потоках воздуха.
— На сегодня у нас еще один важный урок, спрашивал ты как-то про силу духа, вот и закончим эту тему — про силу мускулов и другую силу.
Кореец подмигнул ему, и они направились в прихожую обуваться. Кореец подхватил свою опять громыхнувшую сумку, и они поскакали через две ступеньки вниз во двор.
Глава 11
Улица встретила их жаром. К полудню воздух накалился, начало августа выдалось непривычно жарким, даже деревья казалось с трудом шевелили листвой в надежде вызвать ветерок, но и это им не удавалось. В голове крутилась мысль о том, как хорошо было бы махнуть на Волгу и поваляться там на пляже, но он отмахнулся от этой мысли.
Он знал, что Кореец скоро уезжает, но старался отгонять от себя эту мысль. Ему ужасно хотелось, чтобы это лето, стремительно несущееся к излету, никогда не закончилось, чтобы рядом всегда был Кореец, ставший его лучшим и единственным другом, настолько близким, что ему трудно было бы выразить свои эмоции словами. Но он это чувствовал — и чем ближе было расставание, тем тяжелей ему становилось.
Но сейчас они были вместе, солнце немилосердно палило с высоты, и эти мысли не преследовали его.
Он сам неожиданно удивился тому, насколько он привык к школьному двору. Деревья разрослись так густо, что тут их встретило даже какое-то подобие тени. Неожиданно все тут стало настолько близким и привычным, что он с удивлением поймал себя на том, что подумал «домашним». Раньше он всегда ненавидел это место — но как же все изменилось за каких-то два с небольшим месяца.
— Ну что, — сказал Кореец, когда они немного размялись и прокрутили обычную разминочную программу. Легкий спарринг?
И он молча автоматически занял привычную уже боевую стойку.
В их единоборствах Кореец всегда начинал с простых и уже отработанных и понятных ему движений — нападал и защищался от его ответных ударов, следил за тем, как он защищается и указывал на ошибки — казалось, его дыхание вообще не сбивается и он никогда не производил впечатления запыхавшегося или уставшего.
Кореец почти не хвалил его — только иногда одобрительно хмыкал, но и эта похвала делала его гордым и будто вдыхала в него новые силы.