Когда она отпустила его, он сам чуть не упал, но она вновь была рядом, гордо размахивая его грязным выуженным из лужи портфелем.
— А можно я опять его понесу? — спросила она с вызовом и, не дожидаясь ответа, тихо и с надеждой добавила — А ты можешь мой взять. Ладно?
Он улыбнулся и обнял ее, бережно и осторожно, обнял девушку впервые в жизни.
— Конечно. Хоть два портфеля. Хоть тебя с двумя портфелями, как захочешь.
Она счастливо улыбнулась и ярко зеленые искорки блеснули в ее глазах.
— А тебе понравилась моя картинка? Ты ее нашел?
Он молча кивнул. И подумал, что слезы не всегда бывают от боли и отчаяния.
— Слушай, — она резко повернулась к нему и требовательно спросила, — а правду про тебя говорят, что ты пятьдесят раз умеешь подтягиваться?
— Нет, конечно, улыбнулся он. — Какие там пятьдесят, ты что. Придумывают глупости, а ты веришь. Это вообще невозможно, я думаю.
Она посмотрела на него еще более внимательно и в сомнении покачала головой.
— А ведь ты еще и врун. Невозможно ему. Для тебя что-то есть невозможное? Так я тебе и поверила, — и, дразнясь, высунула язык.
Эпилог
Солнце палило и жаркое марево окутывало город, плавя асфальт, заставляя задыхаться все живое.
Два мальчугана, один из которых совсем маленький, расположились в тенистом школьном саду и казалось совсем не испытывали дискомфорта. Тот, что постарше, полулежал на траве и периодически задумывался о чем-то, от чего на его губах возникала полуулыбка.
— Нет, не так. Совсем не так, Артем. — Он поморщился и показал еще раз. Запомни, воздуха в кулаке быть не должно. Ты же руку так сломаешь.
— Да, так правильно, молодец. Запомни это положение. Это не так сложно, как тебе кажется. Да точно, запомнишь, само собой будет получаться, уверяю тебя. Это просто вопрос практики, вот и все, это как раз совсем не самое главное.
Артем закусив от волнения губу, старался правильно сложить кулак, а он задумчиво грыз сухую соломинку и плавал в обрывках мыслей и воспоминаний.
И жаркое прошлогоднее лето обнимало его.