— Досмотра, я так понимаю, при входе в поезд нет, — продолжил расспросы Натан.

Ну конечно, досмотра не было. Это же не таможня. И происшествий за все годы, что экспресс бегал из Пуля в столицу и обратно, почти не было…

В лицо пахнуло холодом и тошнотворным сладковатым духом. Запах смерти, неизменный атрибут таких вот мест. Пока еще едва ощутимый, больше похожий на запах дешевого мыла.

Тело лежало на полке-диване слева. Согнутые в коленях ноги свисали на пол. Минтон был облачен в простой дорожный костюм черного цвета. Скрюченные пальцы сжимали край сиденья, приминая бархат.

— Поза такая, будто он потерял сознание сидя, — заметил доктор. — Возможно, это сердечный приступ…

— Минтон страдал от болей в сердце? — осведомился Уинстон.

— Понятия не имею, — ответил Берчтон.

Его прервал негромкий, но назойливый лязг. Хлопала наполовину отодвинутая оконная рама. Уинстон отыскал глазами ручку окна. Снять отпечатки пальцев. Если Минтону стало плохо, он мог открыть окно, впуская свежий воздух, а если нет…

— Постойте! — Доктор попытался войти, и Уинстон, вынырнув из раздумий, преградил ему путь. — Лучше погуляйте пока в коридоре. Не мешайте нам снимать следы.

Натан уже открывал сыщицкий чемоданчик.

— Но здесь же нет следов, — недоуменно проговорил проводник.

— Это-то и плохо… Натан, ползать по полу придется тебе, у меня колено! — буркнул Уинстон.

— А у меня целых два, — хмыкнул напарник, взял баночку с железным порошком и принялся методично наносить его кистью на чистый пол.

Оукпорт мерно ходил туда-сюда по коридору.

— Следов полно, — резюмировал Натан спустя некоторое время. — Но это следы всего двух человек.

— Возможно, у преступника были такие же ботинки, как у Минтона или как у проводника, — заметил Уинстон.

— Да не было здесь никого! Только пассажиры! — запротестовал проводник. — И потом, утром никто не ходил по вагону! Как погрузились в поезд в три часа ночи, так и просидели у себя до утра!

— Что до одинаковых ботинок, придется это проверить, — проигнорировал его Натан. — Надеюсь, вы не вымыли пол?

— Нет, — сказал Берчтон.

— Что ж. Мистер… простите, не знаю вашу фамилию, — Натан повернулся к доктору. — Можете приступать.