– По-моему, я сообщила Билли, что его мама звонила, чтобы сказать, что яхта нуждается в небольшом ремонте, надо починить парус, и они на день задержатся.

– У вас отличная память, миссис Макгуэйн.

– Спасибо, – ответила та, заерзав в своем кресле в нетерпеливом желании и в следующем ответе проявить не меньшую компетентность.

– Следовательно, новости, о которых шла речь, были самыми обычными житейскими новостями, подобными тем, что вы могли сообщить в любой день?

– Да.

– А еще о чем вы говорили?

– Думаю, больше ни о чем.

– Сколькими же предложениями вы обменялись?

– Предложениями пятью, наверное.

– Разговор ваш был кратким?

– Да.

– Войдя, он разговаривал с вами около минуты?

– Если и больше, то ненамного.

– А после этого, вечером, ничего особенного не происходило?

– Нет, я легла обратно в постель.

– Повторяю вопрос: не происходило ли потом чего-нибудь необычного, неприятного?

– Нет, я просто легла, и все.

– Это правда? Вы уверены, что так и было?

– Да. Я услышала, что он входит через парадную дверь, встала, поговорила с ним, а потом легла. Сколько раз мне надо это повторять? – бросила она в заключение и, сняв очки, принялась их протирать – обычная бессознательная хитрость лжесвидетелей: не видя лица допрашивающего, они могут лгать с большей легкостью и более убежденно. Питер ждал, а она все терла и терла свои очки. Поняв, что он ждет ответа, она наконец нацепила их на нос.

– Вы говорите правду?