– Какая глупость! – воскликнула Елена Владимировна, входя в гостиную с чаем для мужа. – Никакой связи тут нет и быть не может!

– А как же розы и странный конверт, который Вике вручили сразу же после регистрации? – поинтересовалась я. – Вика, так говорят все, с кем я уже успела побеседовать, была просто уверена, что это был подарок от ее отца.

– Которого, милая девушка, – перебил меня Старыгин, – уже девять лет как объявили умершим. Вика вообще все, что касалось ее отца, воспринимала неадекватно и болезненно. И почему она вдруг решила, что эти презенты прислал ей именно отец? – Распаляясь все больше, Старыгин встал с кресла и зашагал по комнате. – Может быть, Вика специально запустила такой слух, чтобы отвлечь внимание от главного – что послание было ей передано от ее друга или любовника, не знаю, как это сейчас у вас, молодежи, называется, и было знаком, что все готово для ее побега?! Может такое быть?

Он посмотрел на меня, прищурившись, и в его глазах я увидела не понравившийся мне блеск. Что-то было в этом взгляде нехорошее, лживое. Старыгин, увидев, что я внимательно к нему присматриваюсь и не собираюсь опускать глаза под его, как ему казалось, убедительными доводами, отвел взгляд и, повернувшись к жене, сказал делано уставшим голосом:

– Я не понимаю, почему всем выгодно верить, что с Викой случилось что-то плохое, а не то, что она вдруг отчего-то решила, что Роман ей не пара, и не поменяла свое решение, сбежав с другим мужчиной?

Бред какой-то! Сбежать с возлюбленным сразу после собственной свадьбы? Бульварными романами отдает. Но, пожалуй, эту мысль я озвучивать не стану.

– Может быть, потому, – тихо и спокойно ответила я, – что все обстоятельства и улики говорят о том, что девушку похитили?

Старыгин махнул рукой и с досадой произнес:

– Какие там улики? Вика – девушка умная и начитанная, что ей стоило все представить в таком виде, как будто…

– Как будто ее похитили, – продолжила я за него. – А для чего? Чтобы сделать больно не только Роману, которого, как вы намекаете, она разлюбила, но и матери, и сестре, и всем тем, кто ее любил по-настоящему? Вика что – такой монстр или она настолько всех ненавидит? – обратилась я к Елене Владимировне.

Та смотрела то на меня, то на мужа таким затравленным и несчастным взглядом, что мне стало стыдно за свои слова. Но что я могла поделать? Слово не воробей. А меня к тому же вывел из себя этот тип, про которого все говорили, что он относится к Вике как родной отец.

– Простите меня, – извинилась я. – Я не хотела никого обижать. Просто мне не верится, что Вика могла так по-подлому поступить со всеми.

– Ничего, – сквозь слезы произнесла Елена Владимировна. – Ничего. Все нормально.

– Ничего не нормально! – воскликнул Старыгин. – Я думал, что вы компетентны в своем деле, – уставился он на меня зло и презрительно. – Но теперь я вижу, что Роман зря нанял вас и вы ничем не сможете нам помочь. Полиция склонна думать, что Вика сбежала и в течение месяца даст о себе знать. Не хотите же вы, Татьяна, сказать, что вы умнее специалистов, которые занимаются ее поиском? Нам нужно только немного подождать, и она найдется, – мягко обратился Старыгин к Елене Владимировне и прижал ее, плачущую, к себе. – Если бы вы были компетентны, – вновь посмотрел он на меня, – то не задавали бы вопросов, которые касаются давнего прошлого, а лучше бы обратили внимание на то, что происходило с Викой в последние дни.

– И что же с ней происходило? – Я прямо и жестко посмотрела в глаза Старыгину. – Что было с Викой такого, о чем я, по вашему мнению, не знаю? Если вы хотите помочь моему расследованию, то я буду рада любым сведениям.

– Она была сама не своя в последние дни перед свадьбой, – ответил Дмитрий Иванович. Он снова стал спокойным и всем своим видом показывал мне свое превосходство перед, как ему казалось, самоуверенной и глупой детективщицей. – В последние дни она снова переехала к нам и ночевала дома, а Роман жил у своих родителей. На все вопросы Лены об их отношениях с Романом она отвечала нехотя и отговаривалась, что все, мол, нормально и беспокоиться не о чем. Ведь так и было, да? – спросил он жену, которая уже начала потихоньку успокаиваться и вытирать платочком слезы и нос.

Елена Владимировна кивнула, соглашаясь, но сама ничего не сказала и только продолжала прижиматься к мужу, будто ища у него поддержки.

– Думаю, что больше мы ничем не сможем вам помочь, – подвел итоги Старыгин. Ему явно не терпелось выпроводить меня поскорее из квартиры. – Мой вам совет, Татьяна, – сказал он таким голосом, словно то, что он сейчас скажет, было бесценно, – получше изучите содержимое ее ноутбука и контакты. Вполне возможно, что именно там кроются все ответы на ваш вопрос, где искать Вику и стоит ли ее искать, если она сама этого не хочет.

– Хорошо, – я скептически приподняла бровь и встала с дивана, – я все поняла. Спасибо за вкусный кофе, – поблагодарила я хозяйку и отправилась в прихожую. Старыгин остался, а Елена Владимировна пошла меня провожать. – Еще раз извините меня, – мягко положила я свою ладонь на ее руку, в которой она сжимала платок. – До свидания.

Я вышла за дверь, но потом обернулась, посмотрела на Викину маму спокойно, но твердо сказала: