Подозреваю, что к середине моей речи, рептилия скастовала такое же заклинание переводчик, как и у Рене. Поскольку возмущенный его фырк сопровождался струей пламени, окатившей меня с головы до ног.
Но, видимо, сердился ящер не сильно, потому, что пламя было не слишком сильным. Будь на моем месте обычный человек, он бы умер от ожогов… Точнее был зажарен до хрустящей корочки и готов к употреблению. Но, учитывая, что драконье пламя способно камни в пепел обращать, то это было достаточно «слабо».
Даже нож Дара уцелел. Только ручка обуглилась там, где ее не держала моя рука, и лезвие до бела раскалилось.
— Ну, ты первый начал! — хрустнул шеей я. — Рене, не против, если я его убью?
Мой сосед лишь пожал плечами и отступил еще на шаг.
А дальше пришлый дракон бросился на меня, намереваясь перекусить пополам. Чем упростил мне задачу.
Прыжок, и я у него на спине у основания шеи. Он заметил это и начал кататься по земле, пытаясь раздавить. Безуспешно. Я блохой скрещенной с муравьем скакал по его телу, не позволяя ему добиться своей цели.
Дракон разъярился и свечкой взлетел в небо, где стал изо всех сил пытаться сбросить назойливую букашку вниз. Вот только я вцепился в него клещом, оторвав одну чешуйку и вонзив все еще зажатый в правой руке нож в плоть ящера, чем вызвал шипение испаряющейся крови и крик боли дракона, ведь нож то еще не остыл к тому времени.
Пришелец забился еще сильнее, отчаянно пытаясь от меня избавиться. Но совершенно без толку — я ведь не остановился на достигнутом и, продолжая вновь и вновь вонзать клинок в мясо, вырезая и вырывая целые его куски, углубился в тело до своего пояса. И с каждой секундой продвигался дальше и дальше.
К боли в крике дракона прибавился еще и страх. Он бросился в воду, надеясь, что этим удастся меня остановить. Тщетно.
Он вылетел из воды и приземлился на плато перед Рене и жалостливо взмолился, прося у него помощи… Или пощады.
— Логин! Хватит! — услышал я просьбу своего соседа и выбрался к краю «прокопанного» мной в теле ящера тоннеля.
— Уверен? — уточнил я, высунув над уровнем чешуи голову.
— Да. Отпусти его. Он сдается и тут же улетит отсюда. Оставь ему жизнь, — сказал Рене, уже не жмущийся к камню, а вполне спокойный и уверенный в себе.
— Ну, как скажешь, — пожал я плечами, ведь убийство и так не входило в мои планы. Я изначально хотел его лишь напугать и прогнать. Просто увлекся в процессе.
Пара мгновений, и я уже на камнях рядом с Рене. Перемазанный с ног до головы драконьей кровью, с обгорелым ножом в руке.
Пришелец что-то прошипел и на приличной скорости помчался в сторону дальнего берега озера.
— Пойду, помоюсь, — оглядев себя, сказал я Рене и пошел к воде. Путь предстоял не близкий: плато с шахматной «доской» было на очень приличной высоте.
Где-то через час я вернулся на игровое плато вымытый, свежий, переодетый (хорошо, что озаботился созданием нескольких комплектов одежды долгими зимними вечерами, а не ограничился одним единственным) и не застал там никого, лишь раскиданные пришлым драконом фигуры. Повезло, что ни одна не раскололась — восстанавливать было бы долго.
Я по памяти расставил их так, как было до визита ящера, и пошел звать Рене продолжить партию. Точнее полез. Скалы они такие. Особенно драконом облюбованные. Прямых путей не имеют. Да и обходных… Вообще пеших путей. Только карабкаться и лазать, карабкаться и лазать. Вот так вот.