— Да. Но теперь мы прячем стадо, а ему оставляем двух-трех овец, которые поменьше. Чтобы не лез к остальным.

— Это я уже понял. Значит, мне потребуется одна…

— Пять золотых.

— Вот дерьмо. Ты дослушать можешь?

— Могу. Только говори быстрее, спать хочется.

Я вздохнул, прикрыл глаза, а затем четко сформулировал свои пожелания:

— Мне нужна одна овца, на которую я повешу отраву. Мне нужно, чтобы вы привязали ее вместе с теми, которых отдадите дракону. Мне нужно, чтобы вы охраняли пастбище, никого не пуская ни ко мне, ни к овцам, ни к дракону. Ясно?

Томал задумчиво пожевал губами, после чего начал загибать пальцы, осуществляя какие-то сложные математические действия. Затем сообщил:

— Овца пять монет стоит. Еще за монету мы ее в поле выведем. А вот дежурить всю ночь — это дорого. Это монет по десять на брата.

— Хрен там, — искренне возмутился я. — Вы и так пастбище охранять должны. И помогать с поимкой дракона — тоже.

— По семь монет?

— Двадцатка на всех. Больше у меня нет. А если после этого что-то не получится, то я отправлюсь к мэру…

— Договорились, — быстро кивнул пастух. — Двадцать шесть монет. И делай, что хочешь, мы проследим.

Пришлось достать золото и пересыпать его в жадные руки непися.

— Теперь показывай овцу.

— Да любую выбирай, — отмахнулся завороженно пялившийся на кучку денег мужик. — Какую хочешь.

Я смерил взглядом стоявшего по ту сторону изгороди барана и покачал головой:

— Не пойдет. Они меня там сами прикончат. Берите вот этого гада и тащите его куда-нибудь в другое место. Чтобы работать можно было.

Мои слова вызвали у собеседника явное недовольство, но отказываться от выгодной сделки он все же не захотел. Спустя десять минут пастухи выволокли упирающегося барана из загона, с трудом дотащили его до соседнего домика и запихнули в маленькое подсобное помещение, привязав рогами в какому-то столбу.

— Теперь хорошо? — спросил немного запыхавшийся коллега Томала, награждая возмущенное животное смачным пинком по филейной части. — Скотина упрямая.