— Да, — наконец ответил он.

— Мне очень жаль, что все так закончилось и что Джимми мертв.

— Он тебя обижал, — сказал отец. Кэтрин впервые услышала нечто подобное из его уст.

— Иногда.

— Он был плохим человеком.

— Неправда.

— Ты так нуждалась в его деньгах? — спросил отец, и Кэтрин поразилась внезапному гневу, прозвучавшему в его голосе.

Она запнулась, руки у нее затряслись. Она попыталась сделать еще глоток, но стакан дрожал в ее кулаке. Больше всего ей хотелось выбежать отсюда.

— Он был добр к Натану.

— Плевал он на вас обоих.

— Папа…

— Ты должна была уйти от него.

— Все сложнее…

— Он тебя бил! Тебе следовало его бросить! И вернуться домой.

Кэтрин открыла рот. Она не знала, что сказать. Отец никогда ей такого не предлагал, да и вообще ничего не говорил по поводу ее брака. Он пришел на свадьбу, пожал Джимми руку и пожелал новоиспеченному супругу удачи. Он был слишком занят покером, встречами ветеранов и повседневными делами. На Рождество и День благодарения он исправно появлялся в доме родителей Джимми, ел индейку, дарил Натану подарки, целовал Кэтрин в щечку — вот и все, потом отец снова возвращался к себе домой, в то место, которое он так любил, а Кэтрин ненавидела. Иногда она думала: как все могло бы обернуться, если бы мать была жива? Кто знает?

— Это не важно, — наконец сказала она.

— Мне кажется, наоборот. — Отец тоже отхлебнул воды.

— Тем не менее есть одна проблема. Гэньоны, родители Джимми, возбудили против меня дело по поводу опеки над Натаном. — Она вздернула подбородок. — Они заявляют, будто я плохо с ним обращаюсь.

Отец ничего не ответил. Он сделал еще пару глотков, покрутил стакан в руках, снова отхлебнул. Молчание затянулось. Кэтрин недоумевала. Где бурные эмоции? Неужели он не собирается бросаться на защиту дочери? Минуту назад отец провозгласил, что ей уже давно следовало обратиться к нему за помощью. А теперь?

— Он болен? — спросил отец.