– Я никого не нашел! – прокричал Римо. – Только котенка.
– Это и есть Дадли! – прокричала в ответ девочка с косичками.
– Мы хотели вам сказать, – крикнул отец, – но не успели. Не сердитесь!
Но Римо не сердился. Он почувствовал огромное облегчение.
– Я спускаюсь! – крикнул он.
– Поспеши, Римо! – встревоженно прокричал Чиун.
Но спуститься Римо не успел. Дом рухнул. Сожранный пламенем до основания, он со страшным, душераздирающим скрежетом пошатнулся и словно задул огонь. Крыша обрушилась, взметнув красивый салют из искр, и Римо пропал из виду.
Толпа, онемев от ужаса, подалась назад. Люди не могли ни говорить, ни вообще как-то реагировать. Реакция последовала только тогда, когда внезапно дым вновь поднялся столбом, словно стирая эти россыпи смертоносного салюта.
Толпа издала тихий скорбный стон. Все, кроме одного человека. Чиуна.
Вопль Мастера Синанджу был подобен гласу вопиющего в пустыне.
– Римо! – вскричал он. – Сын мой!
В ответ ему злобно ощерился затухающий огонь.
Глава 3
Чиун, правящий Мастер Синанджу, последний в череде Мастеров Синанджу, научивший белого американца Римо древнему искусству Синанджу, почувствовал, как на его глазах гибнут и превращаются в бурлящую массу обломков пять тысяч лет его родовой истории, и его до мозга костей пробрал ужас.
Но это продолжалось всего несколько секунд. Чиун ринулся в развалины.
Двери как таковой больше не было. Осталась только треснувшая рама, которая когда-то служила дверным косяком. Чиун шагнул внутрь, закрыв глаза и удерживая дыхание глубоко в легких, пытаясь тем самым поднять температуру собственного тела. Только так можно было войти в пекло.
Было похоже, что обвалившаяся крыша сбила пламя. Дерево продолжало гореть и тлеть, но уже с меньшей силой, чем прежде. Чиун знал, однако, что скоро новый приток кислорода раздует тлеющие руины с прежней силой. И это будет страшный огонь. Наполовину обрушившийся дом запылает снова.
У него было всего несколько минут.
– Римо! – окликнул Чиун.
Ответа не последовало, и тогда Мастер Синанджу изведал страх.