— О чем?

Его карие глаза прожигали меня насквозь.

— То, о чем я спросил тебя в первую ночь.

Я моргнула, когда осознание пронзило меня.

— Расскажи мне о себе, Кристиан, — попросила я хриплым голосом.

— Я никому не принадлежал, пока не стал членом семьи Каталано, — сразу же сказал он.

Его голос не был холодным. Не лишен эмоций. Не совсем теплым. Но он был… открытым. Грубым. И при этом мягким.

— До того как встретил Изабеллу, меня воспитывала тетя, которую я убил вскоре после убийства Изабеллы. Она была чертовски злой. Ее убийство принесло мне огромную радость, — продолжил он, не сводя с меня глаз. — Это был последний представитель моей семейной линии. Моя фамилия существует только для целей налогообложения. Я Каталано, и больше никто другой. Потому что никто никогда не заботился обо мне до этой семьи. Вот почему я умру за них. Убью за них. Они единственные важны для меня… так было пару месяцев назад.

Кристиан схватил меня за бедра и поднял на стойку в ванной. Косметические средства разлетелись по полу, но я едва заметила это. Потому что была очарована Кристианом, этой его новой версией. Я не смогу докопаться до его сути. Он чертовски бесконечен.

Кристиан переместился между моих ног, его твердый член, все еще в штанах, прижимался к моей обнаженной киске. Я издала стон, злясь на себя за то, что так сильно желала его. Впервые в жизни мне не хотелось, чтобы он трахал меня.

Я хотела, чтобы он продолжал говорить со мной. Открывался мне.

— Мне нравится причинять людям боль, — заявил он, проводя руками вверх и вниз по моим бедрам. — Недавно я понял, что мне нравится причинять боль тем, кого я люблю. Единственной женщине, которую люблю. Потому что хочу наказать тебя за то, что ты любишь меня.

Он провел большим пальцем по моей нижней губе.

— Я не показал тебе ничего, кроме своих худших качеств, но ты заботишься обо мне, — пробормотал Кристиан. — Я боюсь любить тебя, боюсь показывать, как много ты для меня значишь, потому что могу найти тебя голой, окровавленной и мертвой на мраморном полу.

Мое сердце колотилось о грудную клетку, Кристиан держал одну руку на моей шее, а другой высвобождал свой член из штанов.

Я ахнула, когда он прижался к моему входу, потираясь, но не входя внутрь.

— Я не буду заботливым мужем, — сказал он, прижимаясь ко мне, его лицо было окрашено желанием. — У меня нет способности к доброте. Мне не дали этого в детстве, и как только Изабелла умерла, я превратился в монстра. Но я дам тебе всё, что смогу. Отдам тебе все, что от меня осталось. Дам твоей тьме приют. — Кристиан медленно толкался в меня, посылая наслаждение, пронзающее кончики пальцев. — Потому что, Сиенна, — прошептал он, — у меня не было дома, пока я не нашел свой путь у тебя между ног.

Я резко выдохнула, когда он полностью вошел в меня. Когда его член и слова наполнили меня.

— Ты должен рассказать мне все, — выдавила я. — Не хочу жить на обочине твоей жизни только из-за того, чтобы ты меня защищаешь.

Кристиан по-прежнему не двигался. Он был неподвижен внутри меня, как будто ему нужно было закончить этот разговор внутри моей киски.