Тем временем с Чаши с каждым экранопланом мне приходило все больше и больше документов и корреспонденции. Пришлось даже дважды метаться до острова и назад, решать неотложные вопросы управления — и, разумеется, дела на площадках в пустыни без меня немедленно вставали колом. Вплоть до того, что несколько освобожденных из капсул кретинов умудрились нарушить всё и вся и вдохнуть ебонитовую пыль. Зрелище оказалось настолько не для слабонервных, что еще десяток недавно освобожденных “без вины виноватых”, став очевидцами, решили бежать с дислокации куда глаза глядят. И сбежали, нарушив, между прочим, ту самую клятву джиннов, в нерушимость которой все верят.
Думаю, смерть тех двоих, что каким-то макаром смогли добраться до реакторной площадки и в синтез-камеру реактора влезть за пополнением маны, оказалась самой легкой. Потому как остальные не взяли с собой своих капсул или какой-нибудь подходящей замкнутой металлической посуды под вместилище на самый крайний случай, потакая своей психологической травме после длительного заточения. Сами себя ужасающе казнили, ощущая, как с последними каплями маны из них выходит сама жизнь… брр.
— Есть! Есть первая удачная дроп-проба! — Сеня влетел в мою палатку, где я проводил время между инспекциями и совещаниями, обложившись бумагой. — Чистая смола, никаких крупинок! Сто с хвостиком килограмм!
— Фух! — я позволил себе немного расслабится и бросил раскрытую папку на стол. — Что ж, поздравляю нас всех. Теперь убедиться в повторяемости результата и экспериментальное производство превратить в промышленное. Еще каких-то два месяца по самым оптимистичным оценкам…
— Я поражаюсь, как ты справляешься, — похлопал меня по плечу маг. — Может, отпуск возьмешь? Ты в перманентной запаре уже почти год как — с тех пор, как мы вышли в Светлую на шхунах тренироваться.
— Чтоб все полетело к неизвестным тут чертям? — хмыкнул я. — Шона с Ланой пытаются помогать с островом, но с детьми у них времени все меньше и меньше остается… Пожалуй, потерплю пока что. Еще полгода — и должно стать полегче…
— Это хорошо, а то у меня Хриза зимой как раз рожать будет, — серьезно кивнул мне земляк-попаданец. — Тебе еще повезло, что гарем твой друг дружке помогает. Я как себя вспомню, когда женился на Земле… Хорошо хоть родители помогали, что мои, что Люськины… Что?
— Я идиот, вот что, — едва не опрокинув стол, вскочил на ноги. — Две недели без меня с Али продержитесь?
— А ты куда? — все еще удивленно глядя на меня, спросил маг.
— Как ты мне подсказал, у меня есть тесть и тёща. Золото, а не разумные! С оттакенными ядовитыми клыками и устойчивостью в нейротоксином! И, представляешь — сидят у себя без дела в болоте, нет чтобы дочке с отпрыском помогать. А у меня как раз гидросамолет простаивает. Самое время семейные дела порешать. Хех!
Глава 20 без правок
Все-таки не зря люди веками мечтали о крыльях, чтобы летать, как птицы. Невероятное чувство свободы испытываешь, садясь за штурвал собственного, только твоего самолета — ведь лететь на нем ты реально можешь куда угодно. Хоть на край света, хоть еще куда! На Земле, к слову, все было бы не так: пришлось бы утверждать маршрут и все время в небе находится под контролем диспетчера. Когда-нибудь тут тоже так будет — и может даже куда скорее, чем мне кажется. Но пока — полная свобода! Разве что на обратном пути опять полечу от Тёплого за экранопланом: будет обидно промахнуться мимо Чаши.
— Фрукты загрузили, — Шона тем временем инспектировала багаж. — Алкоголь принайтован двойным числом ремней. Еще алкоголь, и еще… Ткани, пряжа. То, что сделала Лана для моих родителей… Еда на время полета, еда в подарок… Меха. Как только Уля от сердца оторвала? Наконечники для острог от Звездочки…
— Там еще мой походный инструмент, — прокомментировала минотавра со своего кресла. — На месте еще сделаю, если твоим родственникам понравится.
— Альбомы Кирби… а в этой коробке — чистая бумага и краски?
— Еще холст, — подсказала гарпия, не отрываясь от своего занятия. У неё на коленях лежал походный планшет, позволяющий делать зарисовки без стола. А под штурманское кресло птица задвинула набитую сумку со всякими художественными принадлежностями, на случай, если простого карандаша будет мало. Правда, сейчас моя жена не рисовала, а
Звездочку в путешествие зазвал уже я. Не то, чтобы она была против, но именно жажды повидать новые земли у неё не было. Зато был другой, по-настоящему убойный аргумент. Ручной пулемет с ленточным боепитанием! Часть королевского подарка Леона Четвертого, что достался мне с аэролодкой.
Агрегат у хималийских оружейников получился совершенно адский! По-моему они просто укоротили ствол, облегчили и замедлили темп стрельбы тех машинок, что стояли на “Кирове” в качестве точек ПВО. Зато установили артефакты-протекторы силовой защиты, на манер того, что в моем щите стоит.
Надо ли говорить, что разумного, не обладающего статями моей рогатой супруги, просто сносило отдачей, стоило выжать гашетку? А вот Звездочка даже попадать научилась. Ценой всего-то половины подаренного боезапаса. Как раз пополнение боеприпаса стало моим первым заказом в Хималии: постоянное экранопланное сообщение по маршруту “Чаша — Тёплый — Ордэр” вообще много чего упростило. А раз получилось найти параметры повторяемо-успешного синтеза ебонита — теперь можно гонять летучий корабль каждую неделю, а не раз в три.
— Сувениры, — тем временем продолжала контрольный учет груза Шона. — Один тюк, второй, третий… Талик, мы чего, полтонны всякой подарочной фигни набрали?!