– Пожалуйста, просто уйди. Я тебя очень сильно люблю, но я хочу побыть одна, – говорит моя невеста, поворачивая голову в сторону двери, лишь бы не смотреть на меня.

Понимаю, что ей сейчас больно, поэтому решаюсь уйти, дабы не травмировать девочку ещё больше. Но тогда я должен разобраться.

Быстро еду в центр, когда осознание буквально бьёт меня по лицу. В смысле она разбирала архив? Да даже я туда не лез, потому что там работы дохрена. То есть моя беременная девочка таскала тяжеленные коробки и молчала? Почему она не написала мне?

Плевать, я сейчас со всем этим разберусь. Как хорошо, что по всему центру стоят камеры. А ведь я ещё не хотел ставить везде. Думал, поставить только в корпусах, у КПП и в столовой. Но умные люди отговорили меня, чтобы я смог всё контролировать.

Быстро захожу в свой кабинет и включаю компьютер, заходя в видео. Нажимаю перемотку, доходя до самого утра, где всё началось. Ага, это всё понятно. Вот этот чертов архив. Вижу, как Юля переставляет коробки, садится на ступеньки, держась за живот. Что-то делает в телефоне, видимо, печатает мне сообщение. Затем встаёт и снова принимается за работу. Это продолжается несколько часов, пока у входа не появляется Башкина. Делаю звук погромче, вслушиваясь в каждое слово. И от этого по моей спине бегут мурашки.

Она говорит такие ужасные вещи и мне противно, что я работаю с таким человеком. Чувствую себя кретином, если не замечал за ней такого. Ладно, эта сука подписала себе приговор.

Дальше вижу, как моя девочка бежит по центру, забегает в корпус, спотыкается и падает. Выходит Фил, поднимает её на руки и относит на диван, а затем кому-то звонит. Вскоре приезжает скорая и Юлю забирают.

Трындец.

Включаю кнопку микрофона и говорю:

– Елена Николаевна, срочно зайдите ко мне в кабинет.

Прекрасно знаю, что это слышит весь центр и даже чувствую небольшое удовлетворение.

Дверь открывается и на пороге является директор, так слащаво улыбаясь. Она подходит ближе, намеренно двигая бёдрами, наивно думая, что сможет меня соблазнить.

– О, Игорь Андреевич, вы так быстро! Что-то случилось?

Эта женщина всё ещё строит из себя невинную овечку, как будто тут было всё прекрасно, а я просто решил приехать пораньше.

– Случилось. По вашей вине Аверина потеряла ребёнка. Я не говорю уже о том, что вы занялись самодурством, решив, что имеете право кого-либо увольнять. А уж тем более такого ценного сотрудника. Мне кажется, или я предупреждал, чтобы вы не трогали Юлию. Хотя знаете, плевать. Вы уволены. И кстати, я постараюсь, чтобы вас не брали на работу в образовательные учреждения. Радуйтесь, что не натравил на вас полицию. Распишитесь в приказе.

Нажимаю кнопку на принтере и забираю из него лист бумаги, ставлю свою подпись, печать, а затем передаю его Башкиной. Она хочет что-то сказать, но заметив мой жёсткий взгляд замолкает.

Я был полнейшим мудаком, потому что не верил Юльке. Она неоднократно мне говорила, но я только отмахивался, думал, что это просто гормоны.

У меня и в мыслях не было, что человек, который столько проработал здесь, пытался показывать хорошие результаты, может оказаться такой сукой. Я держал её, потому что она была хорошим специалистом и много сделала для центра. Но это было последней каплей. Из-за этой женщины мы с Юлей потеряли ребёнка, и этого я никому не прощу.

Да, через девять месяцев мы не станем родителями, но мы справимся.