Глава 32

Когда выходные, то отсутствие Игоря можно легко пережить, но в рабочие сутки – просто невыносимо.

Например, как сейчас.

По какой-то причине, на нашем отряде сегодня два педагога, но будучи «любимицей» нашего директора – я иду разгребать архив. Зная, что в моем положении нельзя такое, я упрашивала Башкину, аргументируя тем, что всё-таки это мои сутки. На что она мне ответила, что она является исполняющей обязанности владельца центра, поэтому может делать то, что считает нужным. Естественно, пригрозила увольнением.

Я убью Игоря за то, что назначил её на своё место. Но это будет потом.

Как мне разобрать все те коробки с документами хотя бы на половину, и при этом не быть уволенной? Потому что пока нет Старцева, Круэлла в праве делать всё, что хочет и даже уволить может, не дожидаясь приезда самого Игоря.

Стараюсь аккуратно перекладывать все документы, не таская тяжелые коробки, но здесь просто нечем дышать. Запах отвратительный. Старые, мокрые и уже тухлые бумаги. Даже не имея токсикоза может стошнить так, что ты забудешь своё имя. В общем, я просто чудом держусь. А ещё здесь не ловит связь, тусклый свет и куча всяких папок, которые нужно разложить по коробкам.

Мне тяжело не только морально, но и физически. Когда я переставляю контейнер с пола на полку, то чувствую боль в спине и небольшое головокружение. Приходится сесть на ступеньку, чтобы хоть немного прийти в себя.

Наконец появляется сеть, и я пишу сообщение Игорю, где спрашиваю, когда он возвращается. Не знаю, как скоро он ответит, потому обычно это занимает час, а то и все три. Но сегодня просто день удивлений. Потому как буквально сразу же получаю ответ.

От Игоря:

Привет, малыш, я не знаю, если честно. Извини, у меня сейчас важное совещание, люблю тебя. Целую в животик.

А вдруг мне плохо, а он так отвечает? Ладно, мне и правда плохо, но я не собираюсь говорить ему об этом. Просто небольшая слабость.

Спустя несколько часов, я наконец заканчиваю, но чувствую себя разбитой. Ноги еле ходят, у меня болит спина, ноет живот, и голова всё ещё кружится. Однако мне нужно хоть как-то дойти до корпуса и прилечь. Надеюсь, я смогу дойти без происшествий.

Только успеваю выйти из архива, как мне навстречу попадается Башкина. Мгновенно теряюсь словно какая-то школьница, но всё же говорю:

– Елена Николаевна, я всё сделала.

Женщина открывает ту дверь, из которой я только вышла, и проходит внутрь, включая тусклую лампочку.

Директор оглядывает помещение, а по её лицу видно, что она недовольна. Но я сделала всё так, как мне было велено. Даже по алфавиту всё расставила и подмела пол, хотя я уже практически падала от усталости.

Воспринимаю её молчание как разрешение уйти, но Башкина резко разворачивается и говорит:

– Ты уволена.

С хрена ли башня рухнула?