– Думаю, у меня хорошие перспективы, – сказал я. – Особенно учитывая мой опыт.

Было совсем нетрудно делать самому себе рекламу. Притворяйся, пока сам не поверишь, вот и все.

– Здесь написано, что вы преподавали в Колумбийском университете.

– Да, – подтвердил я.

– Почему вы решили поменять карьеру?

– Понимаете, – криво улыбнулся я, – после многих лет обучения молодых людей начинаешь понимать, что твоя жизнь движется в обратном направлении. Они уже все знают, а ты становишься каким-то динозавром с куском мела в руке.

«Да, а еще меня уволили», – мог бы я добавить к сказанному.

Они рассмеялись. Достойный ответ. Располагающий к себе и не слишком самоуверенный. Хорошая заготовка.

– Вы также много работали в жанре антропологического кино?

– Да, некоторое время. В основном в начале своей карьеры, когда снимал в Африке. Но я всегда мечтал создать свой фильм. Поэтому вернулся к документалистике.

Они посмотрели на меня, и я улыбнулся. И, хотя им всем не исполнилось и тридцати, они выглядели невозмутимыми и настолько уверенными в себе, будто были главными исполнительными директорами пятисот крупнейших промышленных компаний США из списка журнала «Fortune».

– Шипованные шины. Необходимо сделать рекламный ролик для компании, которая производит шипованные шины.

– Замечательно, – сказал я. – Звучит заманчиво.

Прозвенел мобильный телефон, и продюсер поднялся, чтобы ответить на звонок. Перед тем как попрощаться со мной, он положил на стол передо мной визитку.

– Извините, – произнес креативный директор, – мы сейчас очень заняты – работаем над крупным проектом. Не можем надолго отвлекаться.

Я понял, что пора уходить. Я закрыл свой ноутбук, встал и придвинул стул к столу.

– Мы с вами свяжемся, – сказал он, пожимая мне руку.

– Как прошла встреча? – спросила Мерри, когда я вернулся домой.

– Хорошо, – ответил я, – действительно хорошо.

– Чудесно, – просияла она.