Бисквиты были немного подтаявшие, шоколад с них стекал Доналду на пальцы. Он не знал, можно ли его слизнуть или лучше рискнуть вытереть руку о сиденье.

Гриббенс раскрыл одну из папок, потом закрыл.

– Дело вот в чем. Пока ты здесь, тебе придется соблюдать некоторые правила…

Доналд внимательно на него уставился и отключил свое сознание.

– По условиям твоего освобождения… Соблюдай правила и установления… Избегай контактов с лицами, подозреваемыми в уголовных связях…

Гриббенс все говорил и говорил, а потом замолк. Доналд вдруг услышал, как тикают часы.

– Шейн?

– Да?

– Ты понял все, что я тебе прочитал?

– Ага.

– Хорошо. – Гриббенс вытащил еще один лист бумаги и протянул его через стол. – У тебя есть какие-нибудь ограничения в диете? Ты не вегетарианец, например?

Доналд помотал головой.

– Аллергии никакой нет? На пшеницу, орехи? Нет? Хорошо. Как насчет религиозных склонностей?

– Чего?

– Религия у тебя какая? Ты католик или к англиканской церкви принадлежишь?

– Никакой у меня религии нету.

– Значит, просто христианин. У нас есть несколько ребят…

– Я ж сказал, нет. Никакой. Ни во что я не верю.

Гриббенс сделал соответствующие пометки в своей бумаге и отложил ее в сторону.

– Инспектор по наблюдению и трудоустройству будет завтра с тобой беседовать. Ты тут пока устраивайся. – Гриббенс поднялся на ноги. – Ну ладно, ступай. Там внизу болтаются несколько наших ребят. В холле есть стол для пула и телевизор.