- Да… - киваю, шепчу. Трясёт меня.

Не могу остановиться. Может стоило у его дяди попросить что-то, хоть валерьянки, или что там пьют для успокоения?

- Замерзла?

- Нет.

Он усаживает меня на заднее сидение, сам тоже забирается туда же. Машина уже заведена, прогрета.

- Ты что? Мы… Нам надо ехать…

- Надо. Поедем. Дай мне… дай мне пару минут, ладно?

Обнимает, прижимая меня, стискивая. Тянет на колени к себе.

- Синеглазка моя…

Не целует, просто держит меня в руках. Я чувствую, как его сердце колотится, гулко и очень быстро. Даже страшно.

- Сэл… я… Чёрт… не знаю, с чего начать. Но я… Хочу, чтобы ты знала. Я дико, адово, люто сожалею. Обо всем. О своем поведении. О том, что сделал. О том, что говорил.

Всхлипываю снова.

- Я был… очень сильно не прав. Не имел права тебя… Обижать…Предавать. Поступил как… как мразь! Если бы ты знала, как я сожалею!

Обнимаю в ответ, сначала робко, потом сильнее вжимаюсь в его грудь, вдыхаю любимый, знакомый аромат.

Мой Коршун… мой…

- Селена… Синеглазка моя. Ты… если ты не простишь, я пойму. Я… я понимаю, что ты сейчас в таком состоянии, тебе сложно. Но я надеюсь… очень сильно надеюсь, что ты, что я смогу всё исправить.

Может я не права, но в эту минуту так хочется ему верить!

Верить и простить. Всё простить! Абсолютно!

Я ведь… Я ведь тоже понимаю.

Даже… даже беседовала с Богиней, обсуждала нашу историю.