ГЛАВА 32

Сказать что я собиралась со скоростью света это ничего не сказать.

Старалась конечно чтобы Латифа ничего не заметила, но мне почему-то показалось, что она все поняла. Она так обняла меня на прощание и пожелала счастливого пути, что у меня мурашки пошли по коже и на секунду, я усомнилась в своих планах, но через мгновение взяла себя в руки и решила — возможно это мой единственный шанс, и я должна его использовать!

Записку положила на телевизор, а сверху пульт. Надеюсь она найдет её когда я буду уже очень далеко.

Больше всех в этой поездке энтузиазму была подверженна Хеда. Рашид очень мало разговаривал, в основном следил за дорогой и переключал радиостанции.

Иногда я ловила его взгляд в зеркале заднего вида и ругала себя — мне его было очень жалко, плохо поступила, ведь я явно нравлюсь парню, но мое глупое сердце не смогло воспринять его больше чем просто друга.

Да его поцелуй показался мне очень приятным, даже милым, но…много но…

Вот она, ирония моей жизни!

Влюбилась в того, кто этого явно совершенно не достоин и не заслужил, потеряла малыша которого не ждала и даже не знала о его существовании, но эта потеря просто разбила мое сердце!

Сколько раз я пыталась узнать, куда же Касим увез меня, и как назло не могла ни у кого спросить не вызвав при этом каких-либо подозрений, и только теперь, когда я покидала это роковое для меня место, я узнала название — UDHRUH (Удхрух) гласила надпись на дорожном знаке.

— Удхрух — прошептала я.

Какие чувства у меня это вызвало? Я сама не понимала, знала лишь одно — я это название, никогда не забуду!

Где-то через час мы сделали остановку в каком-то странном месте, очень похожим на стоянку бедуинов. Там Рашид тепло поздоровался с каким-то пожилым мужчиной, и через пол часа мы продолжили путь.

Столица Иордании встретила нас тяжелым, свинцовым небом. Обычная погода вначале зимы для Ближнего Востока.