– К черту! Пойду и всё…
Она быстро дошла до ВИП-палаты и приоткрыла дверь. Картина была ужасная…
Андрей лежал бледный, бездыханный. Вокруг него столпились врачи. Царила суетливая паника. Приборы показывали… почти ничего. На кардиомониторе лишь редкие одиночные импульсы. Жизнь парня почти остановилась. С обеих сторон ему в вены вводили какие-то препараты. Наготове стоял медик с пластинами дефибриллятора.
– Разряд!
Врач приложил электроды, нажал на кнопку и прибор стал ждать появления зубца R, чтобы автоматически дать разряд, Но… сигнала от сердца не пришло. Всё! Линия ЭКГ стала ровной. Деятельность сердца прекратилась. Раздался крик Смирновой:
– Асистолия! Убирайте разрядник! Непрямой массаж! Вентиляция легких! Эпинефрин и атропин…
Снова началась суета. Массировали, кололи… но все было бесполезно. И вдруг по телу парня прошла судорога. Затем еще и еще. Началась предсмертная агония. Мониторы забушевали. Могучая грудь выгнулась в последнем порыве. Глаза открылись. Он разжал губы, будто хотел что-то сказать. И в следующий миг… обмяк. И бессильно опустился. Снова дрогнули губы.
– Эллес… Ма-Энни…
Рот скривился, как будто последней усмешкой. И все…
В помещении повисла тишина. Медики стояли в растерянности, словно не веря в то, что уже ничего нельзя сделать. Вдруг Ирина отбросила шприц с атропином и схватилась за голову.
– Нет! Да нет же!…
И в этот миг к кровати кинулась девушка. Наклонившись, она впилась пальцами ему в плечи.
– Ну уходи, Алат!!! Не уходи! Я здесь! Я твоя Эллес! Я люблю тебя! Не оставляй меня одну! Слышишь? Не оставляй свою Эллес! Проснись! Вставай, Алат! Встать, солдат!!!…
Несколько томительных секунд. И вдруг мертвая линия на мониторе дрогнула. Появился зубец. Снова тишина. Потом еще один.
– Ловим его! Разряд быстро! Адреналин!
Медики ринулись вперед. Снова началась суета. После разряда тело парня вздрогнуло и… он задышал. Заведующий реаниматорами продолжал командовать.
– Есть! Все, убирай электрику. Кислород!…
Лена отошла к двери и стояла, вся дрожа от перенесенного шока. В голове гудело, все происходящее казалось ей… словно кино… в замедленной съемке.
– Ну все, теперь жить будет. Никуда не денется.
Смирнова подмигнула куда-то в потолок и подошла к Лене. Некоторое время смотрела на нее загадочным взглядом. Затем крепко пожала руку.