Помни, что нет тюрьмы страшнее, чем в голове.
Стань птицей, не думай о хлебе.
Я стану дорогой…
Я помню прозрачность воды моря,
Я вижу прозрачность горящего газа.
Стань сердцем, бейся в моем теле.
Я стану кровью.
Я буду делать все, как умею.
Стань книгой, ложись в мои руки.
Стань песней, живи на моих губах.
Я стану словами…»
За стенами выло и клокотало. Они лежали на грязном полу в окружении обломков и мусора, дождь и ветер колотили по крыше и стенам, и промокшая и грязная ткань рубашки лишь создавала иллюзию тепла и защищенности. Но когда глаза закрыты, а пальцы чувствуют тепло груди, когда под волной нежности отступает физическая боль, нет никакого желания задумываться о том, что произойдет через минуту. Да и нет их, этих минут. Впереди только вечность…
Они сделали выбор, и теперь им придется учиться жить в этом странном месте, не имея никакого шанса на свободу. Или же шанс еще оставался? Вернуться опять в парк и дождаться перехода с помощью белого мерцающего света, чтобы расстаться навсегда…
Дина всхлипнула.
— Эй, ты чего? — Тимур перевернулся и навис над ней, вглядываясь в ее мокрое от слез лицо.
Она закрылась ладонями, чтобы он не видел, как ее корежит. Но Тимур не стал ждать, пока она успокоится. Отвел ее руки и стал целовать в губы, щеки и подбородок.
— Ты лучшее, что случилось со мной… — прошептал он. — И я всегда буду рядом, пока буду нужен тебе.
— Обещаешь?
— Не сомневайся.