– И это было у нее в желудке?

– Да. Я сам нашел.

Они снова стояли в гараже. Нола бросила оценивающий взгляд. Не врет.

– Видимо, проглотила ее, когда осознала, что самолет…

Нола кивнула. Она прекрасно понимала, о чем он говорил. Вот уже три дня она прокручивала в уме последние моменты на Аляске – как покидает небольшой аэродром, а люди вокруг начинают кричать, плакать, как всех захлестнула такая волна эмоций, что ее почувствовали аж на стоянке машин, еще толком ничего не услышав. Люди показывали пальцами, всхлипывали. Вдалеке над снежной равниной поднимались тонкие завитки черного дыма.

– И больше в записке ничего не было? – спросила Нола, глядя на изображение на экране мобильника.

Она дважды перечитала слова: «Нола, ты была права. Беги!»

– Я полагаю, ты знаешь, о чем она предупреждала?

Нола кончиками пальцев растянула изображение на экране, рассматривая нетвердый почерк и зернистость – свидетельство того, что писали на пластмассовом столике самолета. Она невольно представила себе весь ужас момента.

Ноле и самой приходилось смотреть в глаза смерти – в последний раз на борту вертолета, совершавшего аварийную посадку на плантации ката в Йемене. Пока пилот выкрикивал указания, которые никто не мог расслышать, она размышляла о том, что повод для смерти мог бы выдаться более значительным, чем банальное короткое замыкание.

Возможно, погибшую в авиакатастрофе на Аляске посещали те же мысли. Однако, перечитав записку, Нола осознала горькую истину – в последние отчаянные минуты ее знакомую беспокоила не смерть и не собственная судьба, а судьба Нолы.

– Камилла, – пробормотала она.

– Что-что?

– Камилла. Так звали женщину на самолете, чей труп принимают за мой. Камилла Уильямс. Штаб-сержант армейского спецназа. Двадцать семь лет. Из Айовы.

– Она была твоей подругой?

Нола повернулась к Зигу, посмотрела на него долгим взглядом, но ничего не сказала.

– Нола, на борту самолета, который вот-вот упадет, какой фактор позволяет выжить в первую очередь, знаешь?

– Место рядом с аварийной дверью.

– Нет, это второй фактор. Первый – принадлежность к мужскому полу. Да, близость к аварийному выходу, несомненно, помогает, но что происходит, когда все к нему бросаются? Люди превращаются в животных. Шансов пережить катастрофу больше у мужчин, – медленно выговорил Зиг. – Камилла каким-то образом выпрыгнула. Могу поспорить, она не давала себя в обиду. Не хочешь рассказать о ней подробнее?

Нола промолчала, снова нажала кнопку гаражных ворот. Ворота поползли вверх. Она направилась к выходу.