Шофер потянул ручной тормоз и указал на счетчик.
— С вас девять франков.
Регистрируясь в гостинице, Аладар заметил, что его номер стоит гораздо дешевле, чем прошлой зимой, когда они останавливались здесь с Каталиной: они приезжали вступить во владение счетами семьи Блауэров после смерти матери Каталины. За номер в «Сен-Готарде» — одной из лучших гостиниц Цюриха — он сейчас заплатил двенадцать швейцарских франков, или двадцать пенге,[4] меньше трех американских долларов.
Обед вообще обошелся в копейки. За восемь франков ему подали обед из трех блюд: консоме, телятину в сливочном соусе с жареным картофелем по-швейцарски, а на десерт — сладкий крем сабайон.
После обеда Аладар устроился в холле гостиницы почитать местные газеты. Он узнал, что неподалеку, у Альбы, на том берегу реки Лиммат, показывают новый фильм Дженет Макдональд «Тарантелла — шпионка из Мадрида».
С банкиром он встречается завтра в десять. Так почему бы не пойти в кино? Возможно, фильм успокоит его.
Не успокоил. Перед фильмом показали хронику: встреча Гитлера и Муссолини в Риме. Аладар с ужасом смотрел, как тысячи сторонников фашистов собрались на площади Венеции, выкрикивая: «Дуче! Фюрер!»
Зрелище этой толпы и марширующих по Риму солдат заставило Аладара унестись мыслями куда-то далеко от фильма, от тихого цюрихского вечера. Он думал о том, что станет, если в Европе разразится война. Он задавал себе вопрос, что будет с Каталиной, с его детьми, с ним самим?
После окончания фильма люди чинно, по одному, потянулись к выходу. В Цюрихе внешне царил образцовый порядок, в то время как остальной мир, похоже, вышел из-под контроля.
Океанский лайнер стоял в порту Венеции. Он старался вырваться в море, однако не мог и двинуться. Корабль был крепко пришвартован к пристани длинными крепкими канатами. Люди на борту в панике бегали туда-сюда, натягивали на себя спасательные жилеты, искали плоты.
Аладар крепко держал дочь за руку. Молодой моряк, похожий на фашистского пограничника, тащил его жену и сына.
— Каталина! Иштван! — звал Аладар. Он бросился за ними, но Магда тянула его к себе.
— Папочка! Папочка! — кричала она. — Не бросай меня.
К нему с криком подбежала беременная женщина:
— Спасите моего ребенка! Умоляю! Спасите моего ребенка! — Это была та самая женщина с поезда.
Он проснулся в холодном поту. На улице было еще темно. Бросил взгляд на телефон, стоящий возле кровати.
— Не паникуй, — прошептал он. — Это всего лишь сон. Утро вечера мудренее. Все не настолько плохо.
Настолько. Он шел по Банхофштрассе, выискивая свой банк среди десятков других по обеим сторонам роскошного бульвара. «
Проходя мимо, он читал названия: «Банк Ле», «Швейцарская банковская корпорация», «Креди Сюисс», «Юнион бэнк оф Суицерленд», «Юлиус Бэр».