Я не верила в простые совпадения.

– Яна, Марина попросила тебя зайти к ней. – Француа прервал наш cпор, грозящийся превратиться в очередной рабочий скандал.

Я кивнула, бес слов прощаясь с обоими, и поспешила к подруге. Лаборатория патологоанатома располагалась в подвале. В первый месяц нашей сплоченной работы, я с Мариной разговорилась и крепко сдружилась. Марина единственная разговаривала со мной на русском языке. И я была ей за это благодарна.

Быстро спустившись, я открыла знакомую металлическую дверь и вдохнула трупный запах, имеющий примеси нафталина и чего –то еще, пока не опознанное моему носу.

– Я нашла глаза. – Сообщила мне Марина.

– Где?

Я подошла к трупу. Марина успела накрыть тело несчастной белой простыней. Подруга сняла медицинскую маску и перчатки, в которых проводила предварительное вскрытие.

– Не удивительно, что вы не смогли их обнаружить с первого раза. Убийца наполовину вырезал в молочных желез небольшие круговые отверстия и опустил туда глаза, пришив их к телу неровными швами, используя не стерильные инструменты, а самую обычную нитку черного цвета и иголку. Он торопился и решил после последнего стежка не отрывать иголку от нитки, оставив ее в теле убитой.

Я поморщилась. Слышать все подробности непросто, а увидеть их воочию, вдвойне жутко.

– Пошло ли заражение кожи?

– Нет. – Марина посмотрела на меня. – Не успело. Вы пришли с Людовиком к единому мнению?

– Нет. Он утверждает о новичке –убийце, набивающем руку на убийствах невинных, слабо сопротивляющийся давлению со стороны жертв. Я же склоняюсь больше к убийце – профессионалу.

– С одной стороны убийца действует как профессионал, обладающий неплохой фантазией, пусть и не без изъянов. С другой же стороны опытный убийца не стал бы оставлять иголку, не имеющую отпечатков пальцев в теле жертвы. Неровные швы могут говорить о непрофессионализме, правда, отрезанные части тела таких изъянов не имеют.

– А что если этот человек сначала продумал все преступление до мелочей, после содеянного расчленил тело, но не имел должного опыта в налаживании швов?

– Возможно. – Согласилась с моим рассуждением Марина.

Я посмотрела на лежащее передо мной тело. Марина постаралась максимально близко, и в то же время осторожно, соединить расчлененные части тела с туловищем. На туловище не оказалось посторонних порезов, отсутствовали синяки, гематомы и ссадины. Девушку никто не избивал. Меня пробирал небольшой озноб, когда глаза непроизвольно возвращались к молочным железам, из сосков которых на меня смотрели полные ужаса глаза. Я про себя поблагодарила убийцу, что он после совершенного преступления вернул одежду убитой на ее законное место.

– Органы на этот раз все на месте? – Поинтересовалась я.

Марина утвердительно кивнула.

– Ничего не удалено. Однако на спине я заметила свежий шов.

– Его оставил наш убийца?