Однако я никого не жалел. Мой взгляд равнодушно скользил по трупам и, даже более того, я испытывал некоторое удовлетворение от того, что происходило, ибо верно сказано: око за око, зуб за зуб. Нет, я не садист, не маньяк и не упившийся кровью упырь. Всё гораздо проще. Заорельцы полезли во внутренние дела Руси, и, пока они грабили да убивали рязанских и черниговских мужиков, вся вина которых была в том, что их князья встали на сторону Изяслава Мстиславича, я делал то же самое в их землях. А когда они вернутся, если проскочат мимо войска предупреждённого моими письмами великого князя, то застанут на родине соседей-приднепровцев, которые уже считают правобережье Самары своим и держат их родню в рабстве. То-то они расстроятся. Вот только сделать ничего не смогут, ибо силы Заорельской орды, которая разжирела на гражданской войне в русских княжествах, уже будут подорваны.

Я почувствовал, что ко мне кто-то приближается, и обернулся. По кочевью мчался дозорный из чёрных клобуков, десятник Умил, который остановил взмыленную гнедую кобылу, развернул её, пристроился рядом и доложил:

– Сокол, приближается большой отряд заорельцев.

– Много их? – спросил я воина.

– Сотен пять, не больше, в основном молодняк и старики. Скапливаются за балкой. – Десятник указал направление. – С ними русские, полусотня дружинников.

«Это интересно, – промелькнула в голове мысль. – Кто бы это мог быть? Неужели кто-то из Долгоруких? Очень может быть. Впрочем, разберемся».

– Где сейчас воины хана Бачмана? – задал я Умилу новый вопрос.

– Они левее идут. Уже семь больших кочевий разорили и готовятся дальше двигаться.

– Хорошо. Присматривайте за половцами, а то доверия к ним нет. Мелкие вожаки без ведома хана могут нам в спину ударить, а заорельцев на нас выводите.

– Понял.

Больше приказаний не последовало, и чёрный клобук помчался к своим дозорным, которые десятками шли впереди моего войска, а я обернулся назад и взмахом руки подозвал к себе тысячников. Старый Торэмен, Юрко Сероштан и Кулибин подъехали, и первым я обратился к вождю рода Капаган:

– Как воины?

Старик усмехнулся и слегка качнул головой:

– Они довольны, хан. Добыча богатая. Пленников много взяли, скотины, припасов и лошадей, а потери небольшие. Они надеются на достойное вознаграждение и стараются.

– Сероштан, у тебя что?

– То же самое. Бойцы готовы идти за тобой куда угодно.

– Кул-Иби? – кивок вождю Гэрэев.

– В моей тысяче часть воинов, особенно те, кто недавно кочевал вместе с заорельцами, не желает воевать. Но о бегстве никто не думает.

– Добро. – Мощный злой жеребец подо мной, почуяв кровь, всхрапнул, и, успокоив его, я отдал приказ: – Кул-Иби, надо твоих воинов серьёзным боем проверить. Невдалеке от нас пятьсот половцев с полусотней княжеских дружинников, которые идут сюда. Вместе со мной атакуешь врага в лоб и постарайся взять побольше русских пленников. Юрко, ты в это время окружаешь противника с флангов, стрел не жалей и не дай никому уйти. Торэмен, на тебе трофеи и обозы, собирай женщин и детей. Проследи, чтобы воровства не было, если кого на этом поймаю, руки отрублю. И не забудь – всех рабов, кто по крови славяне, отделяй от половцев.

Я выехал из кочевья. Конь свежий, сил у него много. Моё тело прикрыто кольчугой, на седле приторочен шлем и щит, меч наточен. Вот уже третий день мы воюем, а подраться до сих пор не удалось. Так что самое время размяться и показать воинам, что хан у них – ого-го какой боевой! Да и просто парок выпустить охота.