*******

— Если не поторопишься, то можешь опоздать, — защелкнув ремешок часов, Мирон смотрит на то, как я пытаюсь застегнуть молнию на платье. Она находится сбоку, и сделать это, на первый взгляд, не проблема, если бы не застрявшая ткань.

Я мысленно ругаю себя за неуклюжесть и, стараясь не слишком раздражаться, пытаюсь спустить ее вниз. Я могла бы попросить Мирона помочь, но хрупком настоящем такая просьба ощущается как новый уровень интимности, к которому мы еще, возможно, не готовы. Я знаю, что не одинока в своем ощущении, потому что Мирон продолжает смотреть на мою возню, но не подходит.

— Извини, я тебя задерживаю, — я отбрасываю со лба волосы и тянусь к телефону, лежащему на тумбочке. — Я вызову такси. Надеюсь, к тому времени, как оно приедет, с молнией я разберусь.

— Я тебя отвезу.

Я машинально стискиваю мобильный в руке, когда он делает шаг ко мне. Кладет руки мне на бедра и заставляет повернуться «проблемной» стороной.

— Я резко дернула, — голос неожиданно садится и переходит на шепот, когда Мирон опускается передо мной на колени, а его дыхание касается кожи в зазоре замка. — Часто так делаю, когда тороплюсь.

Я до конца не понимаю, почему эта такая мелочь, как помощь с застрявшей молнией, вызывает во мне такую волну трепета, ведь еще каких-то двадцать минут назад мы занимались сексом, а из меня до сих пор вытекает его сперма. Наверное, потому что в постели мы интуитивно чувствуем друга друга даже с завязанными глазами, а элементарный быт, как это не парадоксально, требует осмысленности и доверия.

— Не шевелись, иначе я могу случайно прижать кожу. Готово.

Мирон выпрямляется, а я машинально накрываю ладонью то место, где он касался, чтобы сохранить тепло.

К офису мы подъезжаем за десять минут до начала рабочего дня, а это значит, что я даже успею налить себе кофе. Но я бы с радостью обошлась без него, если это означало провести остаток времени с Мироном.

— Это вход? — Мирон кивает на непрезентабельное крыльцо с побитыми ступенями.

Я смущенно отшучиваюсь.

— Не Крылатские холмы.

Уходить первой не нахожу в себе сил, хотя знаю, что так и должна поступить. Застенчиво улыбаюсь, переминаюсь с ноги на ногу и жду.

— Сегодня увидеться не получится. Я лечу Питер на два дня.

Грудь пронзает укол разочарования. Целых два дня.

— Ты по работе?

Мирон не отводит взгляд, смотрит прямо и спокойно.

— Сергей Велес женится.