– Ох и жук, – едва слышно прокомментировал Кащей.
– Не жук, а политтехнолог.
– Ну, если обманщик и политтехнолог – слова-синонимы, то да, – усмехнулся Бессмертный.
Царь отошел от края крыши и приказал стоящему наготове стражнику:
– Приступай.
Тот шустро подошел к Златофилу и принялся завязывать тому глаза.
– Ты, ежели переживаешь, что я направление не найду вслепую, то зря, – сообщил царь, когда его принялись раскручивать. – Когда меня раскрутят, я остановлюсь так, чтобы тепло солнца левой щекой чувствовать, а ветер чтобы ровно в спину дул. Как ты понимаешь, это то самое направление.
– Угу, – уже в который раз согласился Бессмертный.
– Стрела пролетит как раз над башней Василисы и прямиком в сторону твоего замка, – предупредил Златофил. – Ну, это я, чтоб ты знал, в какую сторону смотреть.
– Угу.
Царь действительно остановился лицом туда, где находился кащеев замок. Наложил стрелу, поднял лук, натянул тетиву, сказал:
– Мне заморские ученые угол полета стрелы, силу натяжения тетивы и всё остальное два месяца рассчитывали. Так что, хочешь не хочешь, а готовься меня в бессмертные посвящать, – и отпустил тетиву.
Взвизгнув, облегченная стрела рванулась туда, куда ее направила рука лучника, но – вот чудеса – внезапно изменила траекторию и встряла прямо в подоконник окна василисиной комнаты.
Царь еще снимал повязку, когда внизу нестройным хором крестьяне завопили:
– Василису на царство!
По этим словам он и понял, что что-то пошло не так.
– Что при свидетелях произошло… – развел руками Кащей и улыбнулся. – Свидетелей навалом. Не отвертишься! Кстати, дашь почитать, что там твой писарь про Ваньку наваял?
МЕЖДУ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ
– Вот такие пироги, Василиса, – закончил рассказывать Бессмертный. – До сих пор удивляюсь, как он всё ненавязчиво к бессмертию подвёл. И где только насобачился так разговоры вести?
Они сидели в башне, которая была кабинетом Василисы. Кащей выглядывал в окно в ожидании Горыныча. Снаружи давным-давно стемнело. Небо, затянутое тучами, обещало непроглядную ночь.