Парень поспешно кивнул головой.
– Он тоже на машине, – выручил парня его спутник. – Не бросим же мы его одного, в самом деле!
– Проходите.
Потеряв всякий интерес к людям, дежурный заставы отдал им документы и кивнул на дверь. Едва не застряв в проходе, оба ломанулись на выход.
«Неужели получилось?» – не мог поверить Костя, ступая на раскаленный асфальт, ведущий вглубь самого таинственного места на планете. Парень был тут не первый раз, но всегда испытывал это трепетное чувство, какое ощущают первооткрыватели. Железные ворота лязгнули, пропуская посетителей через накопитель в санпропускник. Метрах в двухстах виднелся «уазик», судя по маркировке на боку – передвижная лаборатория института.
– Мои стоят, – шепнул биохимик. – Давай мы тебя до Кордона подвезем, чтобы меньше вопросов было. Только это, – Венедикт Михайлович сбавил шаг. – Ты уж меня не подставь, как условились, через четыре дня дай о себе знать, чтобы, когда я выезжать буду, на заставе не прокололся. А то потом хлопот не оберешься. Не дай бог из института погонят, тьфу-тьфу-тьфу.
– Не переживайте, в условленное время обязательно дам знать – остаюсь тут еще или уезжаю. Все будет нормально.
– Вот и хорошо, – облегченно выдохнул биохимик и поторопил спутника: – Идемте, машина ждет.
Они сели в «уазик», молчаливый водитель неопределенного возраста сухо кинул «привет» – и завел двигатель. Автомобиль рванул с места, круто развернулся, зацепив сухие ветки кустарника. Что-то хрустнуло под колесами, но водитель быстро выровнял машину и поехал по дороге прочь от заставы.
Ехали молча, подставляя лица дующему из открытых окон сквозняку. Проплывающие мимо пейзажи были однообразны, в основном холмы и деревья. Кое-где попадались овраги, непонятно как тут образованные. Миновали покосившийся столб с табличкой. Размытая дождями выцветшая надпись гласила:
ВЫ ВЪЕЗЖАЕТЕ В ОПАСНУЮ ЗОНУ!
– Как там, в лаборатории? – спросил откровенно заскучавший Венедикт Михайлович.
– Нормально, – ответил водитель. – Федор, это самое, хандрит, а остальные работают в обычном режиме.
– Федя всегда хандрит, характер у него такой, хандрический.
– Тут, это самое, не в характере дело. Он вторую вахту уже просто топчет, а его все не отпускают.
– Знаю, – скривился, как от горькой пилюли, Венедикт Михайлович. – Некем просто его заменить сейчас. Пусть терпит. Найдем, обязательно найдем.
– Я, кстати, это самое, тоже вторую вахту тут торчу, между прочим. И понимаю его. Устаешь как собака. Вы бы словечко замолвили за меня, Венедикт Михайлович. Понимаю, что ни у кого особо нет желания тут работать, но не вечно же мне тут быть!
– Ты не переживай, тебе тоже смену найдем.
– Бардак! – в сердцах воскликнул водитель и стукнул кулаком по рулю.
– Такой же бардак, как и в любом другом месте, – деловито ответил ему завкафедрой.