И после этого я должна буду извиняться? По частям, ага… Да я… А что я могу сделать?

Что. Я. Могу. Сделать?

— Ты поплачь пока, — предложил зеленокожий ублюдок, отворачиваясь от меня и направляясь к выходу. — Говорят, человеческие бабы делают это очень красиво. А вдруг Шкуб"Дук тебя пожалеет, и по частям отправит только твоего хахаля? А тебе придется идти ме-е-едленно!

С этими словами он ушел, а я действительно чуть не расплакалась. Что делать-то, а? Интересно, а монеты у Дага забрали? Я от всей души пожелала, чтобы так и было. Пусть кормят демона… пусть он обожрется, этот демон! И подавится!

Как ни странно, меня никто не связал даже. Ну да, в прошлый раз, свою силу показывал только Даг, а я только грязно ругалась… но лопаты эти подонки все-таки забрали.

Ничего. Мы не успели закопать моих слуг. А значит, я могу их позвать. Только узнаю наверняка, что Даг жив.

Все тело ныло после долгого нахождения на холодных камнях. Ничего, если все будет, как говорил тот гоблин, простудиться я не умею.

Интересно, я не боюсь смерти потому что проклята? Или потому что все мои мысли занимает несчастный, что прикован к стене?

Как, позвольте узнать, я его отсюда освобожу? Я не знаю, у кого из гоблинов находится ключ от его оков, значит, и зомби не могу приказать, чтобы принесли этот самый ключ!

Кое-как добравшись до Дага, я коснулась его щеки, слушая его неровное дыхание. Отделали его знатно. Наверное, как и меня вырубили, чтобы он защититься не успел. А потом мутузили. Судя по следам — ногами. Сволочи.

— Даг… очнись, пожалуйста, — чувствуя себя полной дурой, попросила я. — Ты мне нужен.

Зачем? Вот зачем он мне нужен? Может, ему и вовсе не надо просыпаться? В конце концов, умереть во сне — высшее благо. А гоблинам нужна только я. Чтобы плакала и извинялась.

Кажется, мы с ним были в одной из неказистых избушек, которые только снаружи казались деревянными. Мысль о том, что ради нас разворошили чью-то мастерскую, придала мне хорошего настроения. Так им и надо, придуркам! Нашли, за что мстить! Мы же даже никого не ранили толком! Подумаешь, оскорбление! Если бы люди мстили за каждый факт, когда кто-нибудь оскорбляет человеческую расу, от других рас уже ничего бы не осталось!

За окном послышался какой-то шум. Кажется, я различила звуки борьбы, а потом возле дверей кто-то тоненько заскулил, потом дверь с грохотом открылась, и на пороге нашей с Дагом тюрьмы появился… Хидан.

Я моргнула, не веря своим глазам. Как он здесь оказался? А на улице, получается, остальные двенадцать… развлекаются?

Но я же не успела их вызвать… Они пришли сами! Просто медленно ковыляли, ведь я… я была без сознания, точно!

— Надо. Уходить, — прохрипел мертвый эльф, при жизни страдающий клаустрофобией. Скоро он совсем не сможет говорить.

Я снова повернулась к Дагу, лихорадочно соображая, как освободить его. Но в голову ничего не приходило.

— Надо. Уходить, — снова послышалось от двери.

— Да знаю я! — в отчаянии, я закрыла лицо руками. — Я не уйду без него. Высший, ну пожалуйста! Я готова терпеть все его выходки, только подскажи, как его освободить!