Книги

Тридцать монет на сундук Мертвеца и тринадцать зомби в придачу

22
18
20
22
24
26
28
30

Ничего, я Дагу потом все выскажу. Может быть.

Я молчала.

Даг тоже.

Гоблины смотрели на нас и тоже безмолвствовали.

И чего мы, позвольте поинтересоваться, так усиленно ждем? На улице, скажем так, не совсем лето! А еще у меня совершенно некстати засвербело в носу. Я его почесала. Не помогло.

Попытка сдержать чих обернулась тем, что я издала хрюкающе-чавкаюший звук, очень далекий от приличного.

К сожалению, в разлившейся на площади тишине, он прогремел, как выстрел пистоля, который стал сигналом к действию.

Гоблины ощетинились клинками, заорали что-то на своем грубом и одновременно трескучем языке и бросились на нас.

… И тут-то я поняла, что предыдущие демонстрации талантов Дага были просто разминкой.

— Как ты это делаешь? — изумленно прошептала я, глядя, как сквозь меня пролетает третий зеленый зомбигоблин.

— Молча, — огрызнулся Даг. — Ты это устроила, чтобы меня позлить?

— Уже и чихнуть нельзя? — буркнула я. — Что делать будем?

Впрочем, ответ пришел сам. Обнаружив, что гости не так уж просты, гоблины успокоились до такой степени, что спрятали свои клинки в ножны. Обступив нас, они еще немного поглазели на меня и Дага, как на редкие диковинки, а потом один из них вышел вперед и с упреком произнес:

— Сразу бы сказали, что маги. Зачем нас дураками выставляете, человеки?

— А вас бы это остановило? — Даг, как ни в чем не бывало, пожал плечами. — Все равно бы набросились, чего я вашу братию не знаю, что ли? Нам нужен старейшина. Есть разговор.

— Бабу зачем взял? — сплюнул на снег зеленый коротышка.

— Ей полезно… проветриваться, — ответил Даг, а я в очередной раз пожалела, что у меня с собой нет лопаты. Демоны с ними, с этими гоблинами, но начальник откровенно напрашивается!

Но пришлось молчать, чтобы не провоцировать еще один конфликт.

Потому что я видела, как бледен этот придурок. Как несмотря на легкий морозец, по его щеке стекает капля пота. Последний фокус дался ему нелегко.

— Если старый Шкуб"Дук откажет, здесь ее оставишь. Пусть на улице проветривается, — хмыкнул наш собеседник, а я запаниковала.